brinmax

Многие нововведения Telegram — это воплощенные в жизнь идеи и предложения от пользователей. Сегодня мы запускаем публичную платформу для Ваших предложений и сообщений об ошибках.

Обратите внимание, что на настоящий момент на платформе поддерживается только один язык — английский. Это необходимо для того, чтобы наши пользователи со всего мира не создавали десятки одинаковых предложений на разных языках.

Мы хотим уделить должное внимание каждому обращению, поэтому платформа будет запускаться постепенно. На настоящий момент всем пользователям доступен список предложений и возможность голосовать за них.

Счастливого Нового года!

23 декабря 2020
Команда Telegram

P. S. Обычно в декабре принято подводить итоги прошедшего года, но мы предпочитаем смотреть в будущее. Павел Дуров сформулировал стратегию развития Telegram, которая позволит нам остаться независимыми и продолжать радовать пользователей новыми возможностями в грядущие десятилетия.

Глава 2. Архитектура как ценность

Прежде чем анализировать роль ценностных принципов в архитектурной культуре, необходимо рассмотреть понятие ценности в многообразии форм его функционирования.

Известно, что существует языковая двойственность слова «ценность». С одной стороны, ценность понимается как атрибут чего-то и без уточнения объекта слово лишается смысла, а с другой — это объект (или вещь) как нечто ценное само по себе, иными словами, объекты имеют ценность или они являются ценностями.

В немецком и английском языках понятие «ценность» и «стоимость» («цена») выражаются одним словом «value»». Поэтому на философс-ко-психологическое понимание «ценности» часто переносятся смысловые нюансы словоупотребления, присущие понятию «стоимости» [72].

Качественно архитектура объекта не определяется непосредственно его стоимостью и тем более с нею не отождествляется. Она характеризуется результатами вещественного воплощения ценностных идеалов творца. Поэтому, утрачивая первичное функциональное назначение, произведение архитектуры не теряет ценностного значения как символа культуры и традиции. В этом, в частности, заключается гуманизирующая роль архитектуры в строительстве.

Петер Беренс сказал: «Архитектура служит двум идеалам: практицизму и красоте». Это означает, что архитектуру, в первую очередь, связывают с проблемой решения утилитарно-функциональных задач, а ценностно-символическое значение архитектуры отодвигают на второй план. В таком смысле архитектура не имеет самостоятельного культурно-ценностного значения, а служит выражением потребностей и интересов, способствуя лишь процессу их функционирования. То есть, архитектура обретает чисто прикладное значение и сугубо временной характер. Однако история развития художественной культуры ни в коей мере не подтверждает этого, а демонстрирует тот факт, что произведение искусства архитектуры, лишаясь первоначального функционального назначения, не утрачивают своего культурно-ценностного смысла.

Рассмотрение архитектуры с позиций ценностных категорий ставит проблему соотношения и взаимодействия индивидуального и надындивидуального. Произведения зодчества, в отличие от предметно воплощенных творений в других видах искусств, объективируются в социальной среде.

Поэтому в архитектуре понимание ценности как сугубо индивидуальной реальности, значимой только для творящего ее субъекта, не отражает общественной сущности этого искусства. Ценность в архитектурной культуре является надындивидуальной реальностью. Творческая мотивация, интерес и субъективная ценность являются вторичными по отношению к объективной надындивидуальной ценности, так как «эмпирическое Я находит себя уже включенным в надындивидуальные духовные ценностные образования, которые в своем существовании отделены от переживающего Я» [72].

Специфика произведений архитектуры состоит в том, что материальное (функционально-техническое) и духовное нераздельно слито в них, составляя целостность, которая обладает качествами, не свойственными каждой части в отдельности.

Надындивидуальные ценности, которые находят воплощение в архитектуре, подчиняются закономерностям, отличным от законов бытия материального мира. Они базируются на универсальном оценочном характере и исходящем от него императиве долженствования, не укладывающемся в естественно-природный детерминизм материального мира.

Социальные ценности, лежащие в основе произведений архитектурной культуры, порождены жизнедеятельностью конкретного социума и отражают его основные черты в снятом виде.

Социальные ценности трансцендентны индивидуальному сознанию и деятельности и, безусловно, первичны по отношению к индивидуально-психологическим ценностям.

Многообразие форм произведений архитектурной культуры объясняется неоднородностью социальной структуры общества, что приводит к сосуществованию в любой исторический период времени различных, порой противоречивых, ценностей, а значит, и произведений искусства архитектуры, ими детерминированных.

При рассмотрении объектов архитектуры как воплощенных художественных ценностей существенной проблемой выступает их значимость с точки зрения дуалистической оппозиции «эталон — идеал». Социальная роль архитектуры провоцирует зодчих на выбор нормативных (стандартных) решений, противостоящих широкому спектру ценностных идеалов. Если исходить из определения архитектора как «личности, устанавливающей цель», то целеполагание человеческой деятельности в условиях создания второй природы является содержанием его творчества. Однако осознание ответственности свойственно не всем зодчим. Многие из них в своем творчестве предпочитают нормативную систему эталонов, несмотря на то, что она жестко определяет все параметры и условия будущей среды обитания, в отличие от свободы выбора с позиции ценностных категорий.

Архитектор как личность является одновременно членом многочисленных социальных общностей разного уровня (член семьи, трудового подразделения, возрастно-половой группы, нации, религиозной конфессии и т.п.). Ценностные установки этих групп не совпадают, и архитектору необходимо выработать свои индивидуальные целевые установки, которые бы позволили ему создавать целостные композиции с учетом общественных идеалов. Результаты его творческой деятельности, будучи предметно воплощенными ценностями в форме объектов искусства архитектуры, выражают личностные идеалы зодчего. Именно личностные ценности являются побудительной основой создания произведений архитектуры как предметно воплощенных ценностей, значимых для общества. Таковыми они могут стать только в том случае, если будет погашен конфликт между индивидуальными и надындивидуальными ценностями. Иначе функционирование осуществленного строительством объекта будет неполноценным. В отличие от науки и техники, где ценно то, что может быть повторено другими, художественная ценность имеет значимость лишь в качестве единственной, неповторимой [72].

Вернуться к первой главе

Продолжение

Алькасар. Сеговия, Испания. Замок динамично «вырастает» из скалистого основания, создавая композиционную целостность, символизирующую неприступность и защиту. Архитектура сооружения не только не разрушает лендшафт, но и придет не свойственную ему выразительность.

3Д Бум Junior 20/21 — EVTOOLBOX

Уже по традиции осенью 2020 года для самых маленьких инноваторов и инженеров дошкольного и школьного возраста г. Москвы стартовал конкурс «3D БУМ Junior». И уже второй год подряд компания EligoVision совместно с городским проектом Школа Новых Технологий представила особенную номинацию, в которой участникам предстояло окунуться в волшебство технологии дополненной реальности!

Ежегодно организаторами и партнерами конкурса учреждаются новые интересные кейсы для работы над проектами и новый год не стал исключением. Для реализации проектов была выбрана общая тематика нового сезона конкурса – «Моя Москва», в рамках которой компания EligoVision курировала номинацию “Я преображаю Москву в дополненной реальности (AR)”.  В рамках работы над заданием номинации участникам предстояло воплотить в жизнь свои самые смелые идеи на тему «Архитектура Москвы будущего»: смоделировать и спроектировать в программе трехмерного проектирования Tinkercad прототип здания музея занимательных вещей или музея науки и техники, а также прилегающего к нему ландшафта и дополнить его интерактивным контентом в формате дополненной реальности (AR).

С ноября по март команды участников из 4 и 5 классов под чутким руководством своих кураторов конструировали, моделировали, прототипировали и создавали свои первые приложения дополненной реальности для целевых мобильных устройств, чтобы уже в начале марта 2021 года представить и защитить свои инновационные проекты в большом финале конкурса. В роли кураторов команды выступали учителя начальных классов, информатики, технологии или дополнительного образования, а также родители.

По завершению работы над проектом каждая команда распечатывала созданный прототип здания и элементы прилегающего к нему ландшафта на 3D принтере, объединяла распечатанные элементы в единую композицию, дополняла его AR метками и несложным мобильным приложением для «оживления» реальной модели в дополненной реальности! .

Особенностью номинации в этом году стали несколько обязательных критериев, которые участникам также необходимо будет учесть при работе над своими инновационными проектами: продумать, какие новые технологии будут использоваться при строительстве такого реального здания, например, это могут быть экологически чистые материалы, или, скажем, в здании будут использоваться современные энергосберегающие технологии и др. Такие инновации можно визуально продемонстрировать с помощью разработанного приложения с использованием технологии дополненной реальности (AR).

Подробнее с нашей номинации, а также конкурса вы можете познакомиться на официальном сайте городского проекта Школа Новых Технологий.

ОТБОРОЧНЫЙ ЭТАП 

С 1 по 28 декабря более 600 маленьких инженеров защитили свои проекты в отборочном этапеконкурса 3D БУМ Junior. Перед экспертами номинации «Я преображаю Москву в дополненной реальности» стояла непростая задача: проектов по нашей номинации было прислано 28! Все воплощенные ребятами в прототипах идеи были удивительными, во многом инновационными и прорывными, а видеозащиты уверенными и яркими.  

Конкурсанты представили 28 экспонатов городских музеев занимательных вещей, в том числе музеи сказок, музеи науки и техники прошлого, настоящего, и даже будущего, которые преобразят архитектуру Москвы при помощи дополненной реальности. Проекты были представлены в двух утвержденных экспертной комиссией форматах: в виде макета из подручных материалов, а также в виде собственноручно разработанной 3D модели музея и его окружения в программе для 3D моделирования Tinkercad.

Удивительно, но у ребят ушло менее двух месяцев на освоение программ трехмерного моделирования, придумывание идеи, конструирование прототипа и переноса его в трехмерную модель.

По результатам оценки работ в финал были допущены 18 команд!

В последнем этапе конкурса ребятам необходимо было доработать 3D модель, дополнить свой проект элементами дополненной реальности, разработать мобильное AR приложение, а также отпечатать свой прототип на 3D принтере! Все это нужно было успеть сделать к ФИНАЛУ конкурса, который прошел в начале марта! 

ФИНАЛ КОНКУРСА

2 марта вышедшие в финал участники встретились в уже привычном онлайн формате с организаторами конкурса и экспертным жюри для участия в ЗАЩИТАХ ПРОЕКТОВ. 

Неделей ранее все команды выслали разработанные AR приложения для предварительной оценки кураторами номинации — экспертами от компании EligoVision, которые внимательно изучили каждый проект будущего инновационного музея, созданный в конструкторе EV Toolbox.

В рамках очно-дистанционных защит 2 марта команды выступали по очереди из своих школьных классов на камеру, в то время как члены жюри находились в онлайн. На каждую защиту отводилось до 15 минут, включая время на подключение и вопросы от экспертного жюри. Дети не только рассказывали о своих проектах, но и демонстрировали отпечатанные на 3D принтере макеты музеев и показывали, как пользоваться созданными AR приложениями.

Каких только музеев занимательных наук и музеев науки и техники не было на этих защитах!? На любой вкус!

И музей подводного мира, нижние этажи которого по плану его создателей располагаются прямо под водой в прудах и озерах Москвы, и музей игр и компьютерных игрушек, а еще музей сказок и волшебных существ, где можно встретить чудесных проводников в дополненной реальности и музей природы, внутри которого растет на несколько этажей вверх огромная живая сосна! Был даже музей артефактов пандемии (весьма своевременно). Полет фантазии ребят просто завораживал! 

ИТОГИ КОНКУРСА

Как было бы здорово наградить всех ребят! Однако, к сожалению, количество призовых мест в конкурсе было строго ограничено: предстояло выбрать только 3 команды из всех финалистов и наградить еще одну команду специальным призом зрительских симпатий.

После обсуждения работ эксперты подвели итоги, и уже через неделю, 10 марта состоялось торжественное онлайн награждение победителей!

Итак, вот долгожданные результаты конкурса 3D БУМ Junior 2020-2021 в номинации “Я преображаю Москву в дополненной реальности”:

1 место — ГБОУ Школа №1566 с проектом “Музей Химии».

В этом оргинальном музее в форме молекулы вы можете не только узнать много нового о том, как химия проникает во все сферы нашей жизни, но и сыграть в викторину в AR приложении и получить скидку на билет в музей, а также оживить несколько AR меток прямо на стенах музея с 3D моделями и интересной информацией о них.

2 место — ГБОУ Школа №548 с проектом “Музей геометрии в топологии».

Ребята из команды этой школы разработали настоящую интерактивную энциклопедию по математике и геометрии, воплотив в макете музея и в дополненной реальности самые загадочные топологические модели и объяснив их назначение. Бутылка Клейна, удивительные фракталы, лента Мебиуса и многие другие концепции и фигуры становятся понятными благодаря AR технологиям!

3 место — ГБОУ Школа №283 с проектом “Машина времени”.

Этот волшебный музей погружает каждого гостя во времена советского прошлого, где можно познакомиться с яркими экспонатами ушедшей эпохи: молодому поколению — узнать, как жили наши бабушки и дедушки, а взрослым — ощутить ностальгию по прошлому. Метки дополненной реальности органично вписаны в макет музея, благодаря им можно увидеть анимированные 3D модели: циферблат и макет главного здания музея. А также пройти небольшую и очень познавательную викторину на знание предметов той эпохи.

Отдельно была учреждена призовая номинация зрительских симпатий, которую получил проект «Музей подводного мира» за оригинальность идеи и отличное воплощение проекта в дополненной реальности. 

Все участники конкурса получили поощрительные призы, а победители ценные подарки от организаторов конкурса: Департамента образования и науки г. Москвы, ГАОУ ДПО “ТемоЦентр” и городского проекта “Школа Новых Технологий” и конечно от куратора номинации — компании EligoVision

Мы благодарим всех участников и поздравляем победителей! От всей души желаем вам удачи и достижения своих целей.

Увидимся в следующем году. Присоединяйтесь! 🙂

Остались вопросы по конкурсу? Задавайте их организаторам!

Контактное лицо от компании EligoVision:

Новикова Екатерина, руководитель проектов

Тел. : +7 495 740 08 16

E-mail: [email protected] / [email protected]

Аналитика 3.0 | Harvard Business Review Russia

Те из нас, кто годами изучал, как работают информационно «подкованные» компании, считают, что уже закончились две эпохи «больших данных». Их можно назвать ДБД и ПБД — «до больших данных» и «после больших данных». А если воспользоваться вынесенным в заголовок термином, то можно сказать, что место Аналитики 1.0 заняла Аналитика 2.0. В общем и целом, версия 2.0 не просто слегка подправлена или чуть лучше работает, чем предыдущая. Она появилась в результате радикального переосмысления накопленного опыта, благодаря новым приоритетам и техническим возможностям. Изменения были порождены самой жизнью: с какого-то момента компании стали в своей деятельности опираться на анализ «больших данных» — неструктурированной информации, поступающей из многочисленных новых источников.

image

А теперь, похоже, начинается очередной сдвиг — глубокий и сулящий большие последствия, который без натяжек можно назвать Аналитикой 3.0. Если коротко, то эта новая концепция применения эффективных методов сбора и анализа данных не ограничивается лишь повседневной работой компании, а охватывает ее продукты и услуги.

Далее я разовью эту мысль и докажу, что нынешние инновации лидеров нескольких отраслей свидетельствуют о начале новой эпохи, точно так же, как чуть раньше использование «больших данных» ознаменовало разрыв с прошлым в виде Аналитики 1.0. Когда Аналитика 3.0 начнет пускать корни, то есть когда компании будут уже иначе понимать, в чем их сила, и иначе пользоваться ею, их руководителям придется интеллектуально перестраиваться на нескольких направлениях сразу. Перемены наступают стремительно, причем затронут они весь деловой мир. Появляются новые игроки и технологии, смещаются конкурентные позиции, молодежь выбирает новые интересные специальности.

Все это руководители ощутят в ближайшие годы, а то и месяцы. Лучше всего подготовятся к происходящему те, кто сопоставит факты и поймет, что сейчас переосмысливаются самые основы «информационной» конкуренции. И задавать тон будут те компании, которые первыми увидят общее направление развития, то есть которые уже более или менее представляют себе суть Аналитики 3.0.

Эволюция аналитики

Я не предполагаю подробно излагать историю бизнес-аналитики. Но все же полезно оглянуться назад и вспомнить, в каких условиях произошел последний крупный рывок. Анализ данных, необходимых для принятия решений, — идея, безусловно, не новая. Люди всегда в своих решениях полагались и полагаются на доступную им информацию. Но как область знания бизнес-аналитика сформировалась в середине 1950-х: именно тогда появились инструменты, с помощью которых можно было собирать, обрабатывать и хранить большие объемы информации и выявлять в ней закономерности гораздо быстрее, чем когда-либо раньше было под силу «невооруженному» человеческому уму.

Аналитика 1.0 — эпоха «бизнес-информации». В эпоху Аналитики 1.0 произошел настоящий прорыв в осмыслении бизнеса, его самых важных проявлений. Руководители в своих решениях смогли уже опираться не только на интуицию, но, прежде всего, на факты. Именно тогда, впервые в истории, данные о производственных процессах, продажах, обслуживании клиентов и т.п. стали записывать, накапливать и анализировать.

Главную роль играли новые компьютерные технологии. Сначала информационные системы разрабатывались для собственных нужд компаниями, масштаб которых оправдывал соответствующие затраты; а потом внешние поставщики стали создавать системы общего применения и продавать их широкому кругу пользователей. Это была эпоха корпоративных хранилищ данных, которые позволяли собирать и обрабатывать большие объемы бизнес-информации и ПО для ее анализа.

Потребовались и новые профессиональные навыки, прежде всего — умение работать с информацией. Банки данных были относительно небольшими и статичными, а потому информацию можно было анализировать прямо в корпоративных хранилищах. Но вот выбирать и готовить данные для анализа было непросто. У специалистов на эту работу уходило времени больше, чем на сам анализ.

Важнее всего было правильно сформулировать несколько главных вопросов, поскольку анализ, кропотливый и медленный, занимал недели и даже месяцы. А в отчетах — а это была основная часть всей деятельности, связанной с бизнес-информацией, — говорилось главным образом о том, что уже произошло; они не помогали ни объяснять происходящее, ни делать прогнозы.

Смотрели ли тогда на аналитику как на источник конкурентного преимущества? В широком смысле — да, но никто тогда не думал о «конкуренции в области аналитики». Главным преимуществом была операционная эффективность — способность на основе аналитики принимать максимально обоснованные решения по ключевым вопросам.

Аналитика 2. 0 — эпоха «больших данных». Основные условия, способствовавшие Аналитике 1.0, продержались полстолетия — до середины 2000-х, когда фирмы, работа которых основывалась на интернете и социальных сетях (преимущественно фирмы Силиконовой долины — Google, eBay и др.), начали накапливать и анализировать новые виды информации. Хотя термин «большие данные» появился не сразу, новая реальность, которую он обозначает, очень быстро изменила роль данных и аналитики в этих компаниях. Кроме того, стали различать «большие данные» и «малые данные», поскольку первые создавались не только внутренними системами фирм в ходе транзакций — они формировались и за счет внешних источников: интернета, датчиков разных типов, доступных любому интернет-пользователю баз данных международных исследований вроде проекта «Геном человека», аудио- и видеозаписей.

Эпоха Аналитики 2.0 ознаменовала появление новой потребности — в мощных инструментах и новой возможности — зарабатывать на них деньги. В борьбе за клиента компании бросились создавать приложения. Завоевавшая умы идея преимущества первопроходца не только вызвала немалый ажиотаж, но и заставила компании выпускать новинки с невиданной преж­де скоростью. Например, в социальной сети LinkedIn появилось множество приложений для анализа информации, в том числе People You May Know, Jobs You May Be Interested In, Groups You May Like, Companies You May Want to Follow, Network Updates, Skills and Expertise. Для этого компания создала сильную инфраструктуру и наняла лучших специалистов. Исключительно удачное приложение Year in Review, которое позволяет следить за изменениями в профилях пользователей своего контактного листа (новые места работы, новые должности или новое дело), было разработано всего за месяц. И не только LinkedIn старается уложиться в самые сжатые сроки. Один гендиректор ИТ-стартапа сказал мне: «Мы попробовали так называемую гибкую методику разработки, но для нас она оказалась слишком медленной».

Приходилось создавать, приобретать и осваивать всевозможные новые технологии. «­Большие данные» невозможно было разместить и обработать на одном сервере, поэтому это делали с помощью Hadoop, ПО с открытым кодом для пакетной обработки данных на параллельных серверах. Поскольку компании имели дело с относительно неструктурированной информацией, они стали пользоваться базами данных нового типа — NoSQL. Большие массивы информации хранили в общедоступных или частных облачных базах данных. Появились и другие технологии: например, обработка данных в оперативной памяти и в базе данных — для ускорения «перемалывания чисел». Методы машинного обучения (полуавтоматическое создание и тестирование модели) применялись для того, чтобы быстро создавать модели на основе мощного потока информации. Черно-белые отчеты уступили место цветной и сложной визуализации.

Таким образом, Аналитика 2.0 требовала совсем иных профессиональных знаний, чем Аналитика 1.0. Теперь специалистов по количественному анализу стали называть специалистами по данным; они были не только аналитиками, но и программистами. Скоро этим профессионалам стала тесна их вспомогательная роль: они хотели разрабатывать новую продукцию и влиять на бизнес компании.

Аналитика 3.0 — эпоха данных, генерируемых потребительскими продуктами. В эпоху 2.0 проницательный наблюдатель мог заметить признаки зарождения аналитики нового типа. Ведущие фирмы «больших данных» из Силиконовой долины начали разрабатывать технологии сбора и анализа данных, необходимых для создания новой продукции, а также генерируемых потребительскими товарами, промышленным оборудованием и в ходе предоставления услуг. Их сайты привлекали пользователей более совершенными алгоритмами поиска, рекомендациями друзей и коллег, описаниями продукции и рекламой, нацеленной на конкретного человека, — и все это достигалось благодаря анализу колоссального объема информации.

Аналитика 3.0 знаменует собой поворотный момент: участвовать в аналитической гонке стали все. Сейчас не только интернет-компании и фирмы, занятые в сфере информационных технологий, но предприятия всех остальных отраслей создают товары и услуги на основе анализа данных. Если вы что-нибудь производите, перевозите, потребляете или оказываете услуги, у вас по ходу дела постоянно накапливается информация — о каждом устройстве, каждой отгрузке и каждом клиенте. Теперь можно анализировать эти данные и находить ответы, полезные потребителям и рынкам, и принимать основанные на данных решения, касающиеся бизнеса, в том числе об информационной поддержке оборудования, оптимизации и т.д.

Эта эпоха аналитики, как и первые две, не только открывает перед компаниями, которые хотят побеждать конкурентов на поле аналитики, и перед поставщиками необходимого для этого ПО широкие перспективы, но и сулит новые трудности. Об этом мы поговорим чуть позже. Но сначала посмотрим, как обстоят дела с Аналитикой 3.0 в некоторых крупных компаниях, тех, что большую часть своей долгой истории не имели никакого отношения к информационным технологиям или интернету.

«Новый хит», бета-версия

Немецкой компании Bosch Group 127 лет, но по части применения аналитических методов она из тех, что «впереди планеты всей». Подразделения, которые разрабатывают и внед­ряют системы сбора и анализа данных, генерируемых промышленным оборудованием, разрабатывают интеллектуальные системы, например решения для мониторинга автопарка, грузоперевозок, городского и муниципального транспорта, в том числе инфраструктуры зарядки для электрических и гибридных автомобилей, энергопотребления, безопасности (анализ видеоданных) и многого другого. Чтобы эта инновационная деятельность быстрее набирала обороты, в Bosch создали Software Innovations Group: в ее ведении — «большие данные», аналитика и то, что теперь называют интернетом вещей.

Французской компании Schneider Electric 170 лет. Раньше она производила железо, сталь и оружие. Сейчас ее основная специализация — электроэнергетика и автоматизированные системы управления, в том числе энергозатратами и«умными электросетями», а также системы безопасности и автоматизации для зданий. Она приобрела целый ряд компаний, разрабатывающих ПО для обработки данных, в Силиконовой долине, Бостоне и во Франции. Ее система управления распределительными сетями, например, предназначена для энергетиков. Она контролирует работу устройств, подключенных к сети, отслеживает перебои в электроснабжении, помогает диспетчерам организовывать работу ремонтных бригад и т.д. Она собирает миллионы показаний самых разных датчиков о состоянии распределительных сетей энергокомпаний и предоставляет их инженерам визуальную аналитику.

Ставку на инновационное использование данных сделала и General Electric, компания, которая существует уже более 120 лет. Производственные подразделения GE все больше превращаются в провайдеров услуг по оптимизации производства и существующих мощностей. В компании считают: чем шире поток данных с датчиков на турбинах, электровозах, реактивных двигателях, томографах и другом оборудовании, тем эффективнее оно будет работать и тем проще оно в эксплуатации. В компании появился термин — «промышленный интернет». Чтобы развивать это направление и обеспечивать себя квалифицированными специалистами, компания вложила более $2 млрд в новый центр — он находится недалеко от Сан-Франциско, — который разрабатывает ПО для промышленной аналитики. Сейчас GE продает свою технологию другим промышленным компаниям — для управления «большими данными» и аналитикой. К тому же она разработала новые технологические коммерческие продукты на основе концепции «больших данных»: например, платформу Predix для создания приложений к «промышленному интернету» (она обеспечивает безопасный способ телематического подключения к оборудованию, сбор и передачу больших объемов данных) и аналитическую систему Predictivity (24 приложения для оптимизации производственных процессов и работы оборудования на платформе Predix для всех отраслей).

UPS 107 лет. Но в том, как эта компания применяет современные аналитические технологии в своих производственных процессах, в данном случае — при разработке оптимальных маршрутов доставки грузов, равных ей еще поискать. Что такое «большие данные», UPS знает не понаслышке; одна из крупнейших компаний мира, специализирующихся на транспортировке грузов, она с 1980-х отслеживает движение посылок. Ежедневно она доставляет в среднем 16,3 млн отправлений и обрабатывает 39,5 млн запросов об их нахождении. Самый новый источник «больших данных» UPS — телематические датчики, установленные на 46 с лишним тысячах ее грузовиков, и системы GPS. Датчики фиксируют скорость, направление движения, состояние тормозной системы и трансмиссии. Поток входящих данных помогает не только правильно оценивать эффективность маршрутов, но и подсказывает, как оптимально изменять их. Система, которая делает это, называется ORION (On-Road Integrated Optimization and Navigation). Это, пожалуй, крупнейший в мире проект научной организации производства. При расчете маршрута система использует онлайновые карты и алгоритмы оптимизации и вскоре сможет управлять маршрутом водителя в режиме реального времени. В 2011 году с ее помощью удалось сократить пробег автопарка UPS в общей сложности на 140 млн километров и сэкономить 32 млн литров горючего.

Руководители всех перечисленных компаний не только смотрят на новые аналитические технологии с точки зрения традиционной конкуренции (как способ повысить качество принимаемых в их компаниях бизнес-решений), но и видят в них инструмент для создания товаров и услуг нового класса.

Наверняка кто-нибудь из читателей скажет, что с наступлением новой эпохи исполняется давнее предсказание. Стэн Дэвис и Билл Дэвидсон еще в 1991 году выпустили книгу «2020 Vision: Transform your Business Today to Succeed in Tomorrow’s Economy», в которой утверждали, что компаниям необходимо «информатизироваться», то есть производить «умную» продукцию со встроенными датчиками и продавать ее по электронным каналам. Авторы отмечали, что «информационные выбросы», которые производят компании, можно собирать и использовать для разработки инновационных решений. Тогда эти идеи привлекли внимание только тех компаний, которые уже работали поставщиками информации, например Quotron (данные о фондовом рынке) и Official Airline Guide (данные о рейсах различных авиакомпаний). А сейчас и банки, и производственные предприятия, и медицинские учреждения, и розничные сети — все компании, независимо от отрасли, которые хотят идти в ногу со временем, — могут собирать и анализировать информацию и на ее основе разрабатывать нужные потребителям товары и услуги.

Когда Дэвис и Дэвидсон писали свою книгу, достаточно было лишь предоставлять информацию. Но сейчас мы завалены ею, и времени, чтобы превращать ее в идеи, уже ни у кого нет. Прежние поставщики информации должны стать поставщиками идей; они должны препарировать информацию и говорить нам, что с ней делать. Первыми это поняли онлайн-бизнесы, которые располагают огромным объемом сведений о поведении пользователей интернета. Google, LinkedIn, Facebook, Amazon и др. добились успеха не потому, что предоставляли информацию, а потому что указывали самый короткий путь к решению и действию. Компании, предоставляющие обычные информационные услуги, сейчас тоже идут по их следам.

Как заработать на Аналитике 3.0

Это стратегическое смещение фокуса внимания означает, что аналитика в организациях будет играть другую роль. Компаниям придется признать необходимость целого ряда связанных с этим преобразований, осваивать новые навыки, создавать новые должности и намечать новые приоритеты.

Множество данных разного типа. Организациям надо будет объединять большие и малые объемы данных, которые поступают из внутренних и внешних источников в структурированном и неструктурированном форматах, и из этой мешанины информации извлекать новые идеи, воплощенные в прогнозирующих и «предписывающих» моделях (последние обращены к непосредственным исполнителям). Скажем, данные, которые поступают с новых датчиков, установленных на грузовиках транспортной компании Schneider National, включаются в алгоритмы оптимизации логистики, что позволяет контролировать ключевые показатели: уровень топлива, объем и местонахождение контейнера, действия водителя. Компания постоянно совершенствует свои маршруты, добиваясь их максимальной эффективности, сокращения расходов горючего и уменьшения вероятности ДТП.

Новые средства управления данными. В эпоху Аналитики 1.0 компании получали справочную, аналитическую и обобщающую информацию из хранилищ данных. В эпоху 2.0 бизнес переключился на кластеры Hadoop и базы данных NoSQL. Сейчас технологический «рецепт» таков: все вышеперечисленное. Хранилища данных, оборудование для облачных вычислений, вычислительная среда, в которой традиционные запросы к базе данных сочетаются с Hadoop (иногда это называют Hadoop 2.0), вертикальные и графические базы данных и многое другое. Количество и сложность решений, которые разработчикам ИТ-архитектуры приходится принимать в связи с управлением информацией, существенно возросли, и практически все организации придут в итоге к гибридной среде данных. Старые форматы никуда не делись, но нужны новые процессы, чтобы данные и анализ перетекали из одного приложения в другие. Более быстрые технологии и методы анализа. Технологии обработки «больших данных» периода Аналитики 2.0 работают с информацией значительно быстрее, чем инструменты предыдущих поколений. Кроме того, сейчас применяются новые методы анализа и методики машинного обучения — они помогают быстрее находить точные решения.

Эти методы, подобно методам гибкой разработки систем, предполагают, что участники проекта получают частичную информацию с пылу с жару; как и лучшие специалисты по данным, они постоянно работают в условиях цейтнота. Задача Аналитики 3.0 — так адаптировать процессы производственной деятельности, разработки новых продуктов и принятия решений, чтобы можно было в полной мере пользоваться преимуществами новых технологий и методов.

Встроенная аналитика. В эпоху Аналитики 3.0, когда скорость обработки данных и анализа резко возрастает, модели обычно становятся неотъемлемой частью ­повседневной работы и принятия решений, и это придает всем процессам немыслимое прежде ускорение и повышает их результативность. У Procter & Gamble аналитика, например, таким образом «участвует» в процессе принятия повседневных управленческих решений: в 50 с лишним офисах компании специально оборудовали залы для совещаний, в которых на большие экраны при обсуждении того или иного бизнес-вопроса проецируется визуализированная информация, а более чем 50 тысяч сотрудников получают ее прямо на свои компьютеры. Одни компании «встраивают» аналитику в автоматизированные системы посредством алгоритмов скоринга и основанных на аналитике и заложенных в системах правилах, другие — в предназначенную для потребителей продукцию и ПО.

Как бы то ни было, благодаря «присутствию» аналитики в системах и процессах, во-первых, повышается скорость принятия решений и работы вообще, а, во-вторых, руководители уже не могут не пользоваться аналитикой, что, как правило, хорошо.

Открытия. Чтобы разрабатывать продукты и услуги на основе данных, компаниям нужны системы типа Data Discovery (в огромных массивах структурированных и неструктурированных данных они выявляют скрытые закономерности и предлагают нетривиальные, практически полезные интерпретации, необходимые для принятия решений). Нужны им также профессионалы, умеющие работать с такими системами, и соответствующие процессы. Хотя изначально корпоративные хранилища данных предназначались для того, чтобы упрощать поиск информации и ее анализ, во многих организаций они стали своего рода депозитариями производственной информации, и, как уже отмечалось, сбор и загрузка данных в эти системы отнимает массу времени. Среда Data Discovery позволяет быстро определять основные свойства набора данных без особой его подготовки.

Междисциплинарные группы анализа данных. В интернет-компаниях и стартапах, работающих с «большими данными», специалисты по данным заправляют всем. Но в крупных и более традиционных компаниях им необходимо сотрудничать с другими профессионалами, чтобы аналитические инструменты соответствовали масштабу данных. В большинстве случаев эти специалисты занимаются просто количественным анализом, на поддержку массивов данных они вынуждены тратить больше времени, чем им того хотелось бы (отнюдь не новое явление). Сейчас в компаниях специалисты по извлечению и структурированию информации работают бок о бок с аналитиками, которые превосходно ее моделируют. И те, и другие должны сотрудничать с «айтишниками», которые поставляют «большие данные», обеспечивают аналитическую инфраструктуру и «песочницы», в которых специалисты «играют» со своими данными. Такая сборная команда трудится в поте лица, и не всегда понятно, кто за что отвечает.

Главный аналитик. Если аналитики так важны, значит, кто-то в руководстве компании должен отвечать за их работу. Поэтому кое-где для надзора за созданием и использованием аналитических мощностей уже появляются директора по аналитике. Эти посты существуют в таких компаниях, как AIG, FICO, USAA, Медицинский центр университета Питтсбурга, в Wells Fargo и Bank of America. Список, безусловно, будет расширяться.

«Предписывающая» аналитика. Аналитика бывает трех типов: описательная (ее «предмет» прошлое), прогностическая (предсказывает будущее с помощью моделей, использующих информацию о прошлом) и «предписывающая» (выявляет оптимальную тактику). В эпоху Аналитики 3.0 сосуществуют все три типа — с упором на третьем. «Предписывающие» модели подразумевают и масштабное тестирование, и оптимизацию, и встраивание аналитики в ключевые производственные процессы, и повседневную деятельность специалистов. Они поднимают работу компании и каждого ее сотрудника на качественно новый уровень, но требуют взамен точного планирования и профессионального исполнения. Если, скажем, система ORION компании UPS давала бы водителям неточную информацию о маршрутах, от нее давно бы уже отказались. По словам руководителей UPS, на переделки и перенастройки они потратили гораздо больше времени, чем на разработку алгоритмов и систем.

Аналитика в промышленном масштабе. Компаниям, которые пользуются аналитическими инструментами в основном для совершенствования своих процессов принятия решений, Аналитика 3.0 позволяет переходить на совершенно новый уровень. Создавая за счет машинного обучения в разы больше моделей, организация может составлять гораздо более подробные и точные инструкции и прогнозы. Скажем, раньше IBM, генерируя спрос на свою продукцию (в частности, оценивая, как распределить усилия отдела продаж между клиентами), полагалась на 150 аналитических моделей. Благодаря партнерству с небольшой компанией Modern Analytics, с которой IBM работает по принципу «фабрики ПО» и «конвейера данных», в ее распоряжении теперь 5 тысяч моделей. Отвечают за все это четыре сотрудника: 95% моделей создаются без участия человека, а еще 3% требуют от аналитиков лишь минимальной настройки. Новые модели применяются для анализа конкретных продуктов, потребительских сегментов и регионов. Как показало тестирование, проведенное на крупном азиатском рынке, эти модели, по сравнению с нестатистическими методами сегментирования, способствовали удвоению коэффициента обработки запросов пользователей.

Новые способы принятия решений и управления. Чтобы ваша компания преуспевала в эпоху Аналитики 3.0, вам нужны новые принципы принятия решений. Следуя им, вы будете яснее, чем прежде, представлять себе конечные результаты тех или иных шагов. Руководителям следует признать, что без аналитики и экспериментов теперь никуда, а потому они должны требовать, чтобы любая важная инициатива предварялась небольшими, но последовательными и жестко контролируемыми экспериментами, которые позволяли бы выявлять причинно-следственные связи. Представьте себе, например, как было бы хорошо, если бы Рон Джонсон во время пребывания на посту главы J.C. Penny, прежде чем рубить с плеча, сначала проверял бы свои идеи в ограниченном масштабе (Джонсон для привлечения покупателей кроме всего прочего запретил скидки; из-за его нововведений компания за два года потеряла $4 млрд). Как ни парадоксально, несмотря на широкую доступность «больших данных» определенности они не слишком-то прибавляют. «Большие данные» — это бурный поток. Представьте себе, что вы анализируете, что говорят о вашем бренде в социальных сетях: показатели отношения потребителей неизбежно будут то подскакивать, то падать. Такого рода «цифровые дымовые сигналы», как их называют, могут свидетельствовать о назревающих проблемах, но они лишь подтверждают наличие тенденций, но не подтверждают их устойчивость. Руководители должны проинструктировать подчиненных о том, в каких случаях нужно обращать внимание на эти ранние сигналы и принимать соответствующие меры. Добавляет неопределенности и характер зависимостей в среде «больших данных».

Анализ, если только они не обнаружены путем формального тестирования, обычно выявляет не причинные связи, а корреляционные, и иногда они возникают случайно (хотя, чем больше объем информации, тем выше вероятность, что слабые результаты окажутся статистически значимыми). Некоторых руководителей все это может сбивать с толку. Если речь идет о чем-то важном, нужно продолжать исследование и только потом принимать решение. Компаниям, которые преуспевают на ниве «предписывающей» аналитики, приходится по-новому управлять персоналом. Снабдив датчиками водителей грузовиков, летчиков, работников складов (собственно, при наличии датчиков на смартфонах в этот перечень можно включить всех без исключения сотрудников), компании смогут следить за работой каждого отдельного человека. Сотрудники, конечно, будут не в восторге от такого контроля. Аналитика аналитикой, возможности возможностями, но иногда надо думать и о людях.

Создание стоимости в информационной экономике

Станет ли Аналитика 3. 0 высшей точкой эволюции информационной экономики? Скорее всего, нет. Но, не боясь ошибиться, можно сказать, что эту эпоху будут вспоминать как время, когда бизнес принял новые правила игры.

Интернет-компании, которые завалили мир «большими данными», были завязаны на них с самого начала. Им не надо согласовывать или объединять «большие данные» с информацией из традиционных источников и проводить ее анализ: по большей части они традиционными источниками не пользуются. Им не нужно встраивать технологии «больших данных» в обычную ИТ-инфраструктуру — у них такой инфраструктуры просто нет. Они могут препарировать только «большие данные», или анализ «больших данных» может быть единственным видом проводимого ими анализа, а кроме технологий «больших данных» других ИТ-технологий им может и не требоваться. Но сейчас каждая из этих компаний возделывает собственную версию Аналитики 3.0.

Ясно одно: новые технологии и профессиональные навыки, необходимые и старожилам рынка, и новичкам, не освоить, пользуясь старыми моделями бизнес-аналитики. Модель «больших данных» была гигантским шагом вперед, но и она однажды устареет. Компании, если они хотят процветать в новой информационной экономике, должны провести большую интеллектуальную работу и понять, как благодаря анализу данных они могли бы развиваться сами и создавать то, что необходимо потребителям. Аналитика 3.0 — ориентир в эпоху перемен и новая модель конкуренции.

image

Жизнь посложнее компьютерной игры — Российская газета

По нынешним общепринятым издательским темпам Евгений Чижов пишет мало. Дебютировав в 1997 году повестью «Бесконечный праздник», он за двадцать с лишним лет написал всего четыре романа, но каждый из них был высоко оценен критикой, а роман «Перевод с подстрочника» имел и широкий читательский успех. О творчестве писателя и его романе «Собиратель рая» мы и поговорили.

Признаюсь, я не успеваю читать все книги, которые выходят в «Редакции Елены Шубиной», хотя и сам там издаюсь. Но однажды Елена Даниловна сказала мне, что твой роман «Перевод с подстрочника» нужно прочитать обязательно. Не скрою, меня он поразил. Я не буду сейчас говорить о его художественном качестве, оно очевидно. Меня поразило, что в наше время можно написать роман на достаточно актуальную политическую тему и соединить это с глубокой психологической прозой. Расскажи, как возник замысел, как писался этот роман, и насколько то, что в нем написано соответствует реальности.

Евгений Чижов: Для начала скажу, что то, что ты называешь актуальной политической темой, интересовало меня в последнюю очередь. Само собой, что азиатское государство является авторитарным, как и большинство стран на востоке, где демократия неизбежно противоречит традиционному укладу общества. Вот этот уклад и, в еще большей степени, традиционное мироощущение были мне гораздо важнее. Мироощущение, в котором поэт может сделаться пророком, а правитель может объединить в себе обе эти фигуры.

Это качественно другой мир, где сама идея пророка, пророчества не девальвирована, как на Западе, но актуальна, где, следовательно, совершенно иное отношение к поэтическому слову, не полностью порвавшему связи с магическим заклинанием, преобразующим реальность. При этом история поэта, ставшего президентом страны, позволяла воплотить весь этот круг идей в весьма близкую к реалистической прозу, так что многие читатели даже не заметили, что роман в основе своей совершенно фантастический. Замысел этот возник из моего давнего, начиная еще с первого романа «Темное прошлое человека будущего», интереса к искусству, обладающему властью над действительностью, и к человеку, способному наделить его этой властью.

Тема эта, по правде сказать, совсем не новая, все искусство модерна склонно видеть в художнике демиурга и сверхчеловека, дело только в том, как расставить акценты. Как наделить чудо, уместное и естественное в мире под властью пророка, зловещей достоверностью, делающей гибель моего героя в финале неизбежной. Эти и другие идеи этого круга занимали меня при работе над романом, а напрашивающиеся политические параллели возникли сами собой. Очевидно просто потому, что в России все-таки слишком много сходства с тем Востоком, который я описывал.

Сочинялся роман довольно быстро по сравнению с другими моими книгами — обычно я пишу медленно — по той причине, что в последнюю поездку в Азию я отправился с женой, и мы разбились на Памире, чудом уцелев — на этот раз чудо было к нам милостиво — в результате я писал «Перевод. ..», лежа со сломанным позвоночником, так что меня ничто не отвлекало и не соблазняло прервать работу. По ночам я часто не мог уснуть от боли в спине и мне ничего больше не оставалось, как придумывать новые ходы и повороты сюжета.

А почему ты так мало и медленно пишешь? Сейчас норма — книга в год. Иначе писатель «вылетает из команды». По крайней мере «премиальной команды». Книги сегодня, как правило, живут один год. Тебе не по душе этот ритм? Как вообще дается тебе письмо? Удовольствие? Труд? Обязанность?

Евгений Чижов: Раньше я отвечал на вопрос, почему мало пишу, так: читателей у меня не много, и я не хочу их переутомлять, слишком много публикуясь. Пусть лучше перечитают и как следует поймут то, что уже есть. И, кстати, некоторые действительно перечитывали и потом говорили мне, что открывали для себя новое, с первого раза не замеченное. Но после того, как «Переводу с подстрочника» выпало что-то вроде успеха, читателей существенно прибавилось, так что придется отвечать всерьез.

Прежде всего, мне не кажется, что четыре романа — это мало. Все-таки в России писатели никогда не были так плодовиты, как французы или англичане, у которых немало авторов, оставивших по 20-30 романов, причем часто очень хороших, как, например, Грэм Грин. Объясняется это, думаю, тем, что в России литература всегда была большим, чем профессией, способом заработка, и от книг ждали большего, чем просто развлечения — гражданского высказывания, например, морального суда или открытия нового. Лично мне ближе и интереснее всего последнее: шанс на открытие, будь то никогда прежде не описанный персонаж, местность или круг свежих идей. Но открытия не делаются по заказу, они должны проживаться, иногда одновременно с работой над книгой, иногда предшествуя ей. Отсюда и сравнительно долгие сроки этой работы. Зато книга, несущая заряд новизны, имеет, как говорил Чуковский, шанс остаться. Будет ли этот шанс реализован, зависит уже от читателя, от его интереса к новому. И, конечно, от издателя, который может выпустить книгу так, что ее просто никто не заметит.

Но и полузамеченные, и мало кем прочитанные книги все равно могут дождаться своего читателя, как это было с моим первым романом «Темное прошлое человека будущего», который критик Лев Данилкин назвал «лучшим романом про начало девяностых» через восемь лет после его первой публикации. Значит, он не только не забыл его, несмотря на тонны современной литературы, которые вынужден прочитывать, но наоборот, оценил гораздо выше, чем в рецензии восьмилетней давности, то есть за прошедшие годы роман вырос в его глазах.

Книга, несущая заряд новизны, имеет, как говорил Чуковский, шанс остаться 

Что для меня письмо — удовольствие, труд или обязанность? Я бы сказал, обязанность удовольствия. Труд без открытия, без вдохновения и удивления перед тем, что получается, очень быстро теряет для меня смысл. Из чувства долга, даже перед самим собой, даже перед незаконченной книгой, я никогда не мог ничего написать. А удовольствие появляется, когда на листе возникает то, чего ты сам не ожидал, когда в твоем тексте есть самостоятельная жизнь. Это для меня очень важно — чтобы персонажи, как главные, так и второстепенные были живыми, какими бы смутными и завиральными идеями не был увлечен при их создании автор.

Как возникло название «Собиратель рая». В книге все, извини, так темно и трагично.

Евгений Чижов: Да, это довольно грустная книга, но ведь хочется, в конце концов, не отказываясь ни от фантазии, ни от метафорических ходов, взглянуть все-таки в настоящее лицо жизни. А когда тебе перевалило за полсотни, ты уже понимаешь, что в этом лице мало веселого. Хотя в книге, мне кажется, есть забавные эпизоды и даже целые главы. Но рассказ о потере памяти и побеге в прошлое вряд ли мог быть более жизнеутверждающим. А назывался роман сначала проще: «Потеряшка и король», но в редакции мне сказали, что это типичное название какого-нибудь женского иронического детектива. И я придумал нынешнее название, точнее, позаимствовал его из диалога в конце книги, где Король говорит, что хотел собрать для своих последователей рай — поскольку вырванные из потока времени вещи его коллекций, будучи материализованной памятью, несут для него отсвет лежащего по ту сторону времени рая.

Откуда ты брал своих героев?

Евгений Чижов: в незапамятные времена начала девяностых я был вхож в компанию, аналогичную описанной в романе. Это были своего рода стиляги 90-х, в отличие от стиляг 50-х, ориентированные не на Америку, а, скорее, на советское прошлое, но так же демонстративно противопоставлявшие себя своему времени. С тех пор у меня сохранилась привычка посещать барахолки, хотя подлинная коллекционерская одержимость мне совершенно не свойственна. Скорее, мне, как и неудавшемуся писателю по кличке Карандаш, интересно то сборище маргиналов и аутсайдеров, которое можно наблюдать на блошиных рынках.

Главные герои всех моих четырех романов в той или иной степени аутсайдеры, но в «Собирателе рая» представлен настоящий паноптикум аутсайдерства. Люди, не вписавшиеся в свое время, привлекательны тем, что дают возможность угадать воплощенные в них альтернативные, не востребованные эпохой варианты ответов на вечные вопросы. А в поиске таких ответов заключается, на мой взгляд, одна из самых интересных задач литературы. Кроме того, хотя мои последние книги выходят в замечательной «Редакции Елены Шубиной», и мне, в общем, не на что жаловаться, я и сам все-таки чувствую себя в сегодняшней литературе до известной степени аутсайдером — и в этом смысле близок собственным персонажам. Вызвано это тем, что я не ориентируюсь, в отличие от большинства моих коллег, на максимально широкого читателя, и занят, в основном, довольно далекими от продиктованных временем темами и героями. Но задача литературы мне видится также и в том, чтобы выйти из заданной временем «повестки дня», так что сложившаяся ситуация не то, чтобы целиком меня устраивает, но представляется естественной и неизбежной.

Ты принципиально пишешь «медленным» стилем, чтобы читатель потрудился, читая тебя. Сейчас в тренде другие стили: Прилепин, Иванов, Рубанов. Ты чувствуешь себя чужим на литературном празднике жизни?

Евгений Чижов: Да нет, я совершенно не хочу перетруждать своего читателя. И очень благодарен, например, критику Жицкому, написавшему, что книги Чижова читаются с интересом, даже если и не пытаться вдумываться в их содержание.

А один знакомый сказал мне о «Собирателе рая», что «роман его проглотил», то есть не дал ни малейшего шанса оторваться от него, не закончив. Возможно, я даже чрезмерно увлекаюсь сюжетной занимательностью, особенно в первых двух романах, и это вредит мне в глазах тех как раз читателей, в которых я заинтересован, для кого стремление вникнуть в содержание естественно и не ведет к повышенным трудозатратам, вынуждающим бросить книгу.

Другое дело, что я стараюсь не жертвовать ради сюжетного динамизма деталями и нюансами, потому что именно они отличают нашу реальность от имитирующей ее плоской виртуальности, в которую на наших глазах все больше погружается человечество. Стараюсь ничего не упрощать, потому что жизнь посложнее компьютерной игры. В этом я, вероятно, иду вразрез с требованиями рынка, ориентирующегося на все более незамысловатого потребителя, читающего ради развлечения либо подтверждения своих политических пристрастий. Но я совсем не хочу сказать, что работаю ради какого-то крайне элитарного читателя. Скорее, для того, кто заинтересован в свободном от диктатуры моды личном выборе и поиске альтернатив.

Я и сам всегда был таким читателем и никогда не чувствовал себя в этом особенным исключением, мне кажется, что таких читателей не так уж мало. Хотя они, конечно, не могут составлять большинство, поэтому литературный праздник жизни, о котором ты говоришь, если понимать под этим огромные тиражи и премии под названием «Национальный бестселлер», действительно обходится без меня. Но я не вижу в этом большой беды, поскольку у каждого писателя свой праздник, как он его понимает и чувствует. Мой заключается в том, чтобы видеть, что удалось вложить в книгу то, что я хотел, и она обрела благодаря этому собственную жизнь, собственное притяжение, действующее на того читателя, который нашел к ней правильный ключ.

Новые возможности мобильных приложений в эпоху 5G

Люди всегда стремились передавать информацию на большие расстояния. В древности это были сигнальные костры и почтовые голуби. В век технологий появились более совершенные способы: интернет и мобильная связь, которые постоянно эволюционируют. Одним из таких витков эволюции стали разработки в области 5G.

5G — новое поколение мобильной связи, открывающее неизведанные ранее горизонты как для пользователей, так и для бизнеса. Новые стандарты станут решающими для развития большого количества индустрий.

Не секрет, что темп современной жизни, подталкиваемый техническим прогрессом, ускорился тысячекратно. Люди постоянно пребывают в движении, в том числе буквально.

Без движения — жизнь только летаргический сон.

Жан Жак Руссо

Повышенные требования сегодня предъявляются ко всему, в том числе к связи: она должна быть лучше, чем когда-либо. Пользователи хотят иметь качественный доступ к данным — в любое время, в любом месте.

Активные разработки в области 5G — это как раз то, что напрямую сообщает нам: мы стоим на пороге новой эры.

5G — пятое поколение мобильной связи, способное обеспечить большую пропускную способность для широкополосной мобильной связи. Вопреки распространенному заблуждению, 5G на самом деле не является модифицированной версией 4G. Это совершенно новая технология, которая кардинально изменит нашу жизнь.

5G заметно расширит уже существующие возможности, предлагаемые 4G. Кроме того, 5G не только поможет улучшить качество мобильной связи, но и рынок мобильных приложений.

Сегодня на рынке доминируют именно мобильные приложения. Если ваш бизнес ещё не адаптирован для мобильных приложений — помните, что вы упускаете огромную нишу потенциальных клиентов. Наша команда профессиональных разработчиков с удовольствием поможет вам это исправить!

Читайте также: 5 причин, почему вашему бизнесу не обойтись без мобильного приложения

5G уже заявлена как сеть с возможностью передачи данных на скорости до 20 Гбит/с. Вот вам пример для сравнения: максимальная скорость 4G сегодня — 150 Мбит/с, что в 133 раза меньше! Добро пожаловать в эру перемен!

5G является той самой недостающей ступенью, которая требуется для развития целого списка «технологий будущего».

5G стала одной из центральных тем на конференции MWC.

Благодаря 5G у нас появится возможность смотреть «сферические видео» и онлайн-трансляции в Ultra HD качестве. Смартфоны обладают относительно небольшими экранами по сравнению с другими устройствами, так что для них подобное преимущество будет не столь заметным. Гораздо интереснее, что при этом также значительно улучшится качество и точность цветопередачи.

Немаловажным фактором станет и стабильность коннекта. Согласитесь, весьма обидно, когда во время видеоконференции у вас постоянно обрывается связь. С 5G вы просто забудете о такой проблеме!

5G предоставит новые возможности медийному бизнесу и порадует рядовых пользователей: геймеров, любителей вести живые трансляции и просто тех, кто всегда был требователен к качеству просматриваемого контента.

5G и IoT

Вне всяких сомнений, Internet of Things станет одним из наиболее приоритетных вариантов использования 5G. Сверхнизкая задержка передачи информации (менее 1 миллисекунды) и увеличенное время автономной работы — отличные условия для развития индустрии Интернета вещей.

Компания Gartner провела опрос среди представителей различных сфер экономики, в результате которого 57% респондентов отметили именно Интернет вещей как самую перспективную нишу для 5G.

5G позволит работать с теми областями Интернета вещей, при которых разница между 40 миллисекундами и 4 миллисекундами имеет решающее значение. Одним из таких ярких примеров использования 5G можно назвать индустрию беспилотного транспорта. Благодаря мгновенному обмену информацией между беспилотными авто угроза возникновения ДТП будет сведена к нулю.

«Умные города»

Интернет вещей — далеко не единственная область применения технологии 5G. Благодаря ей можно будет создавать смарт-дома и даже целые «умные города», оснащенные различными сенсорными датчиками.

Смарт-города станут уникальной площадкой для развития бизнеса благодаря возможности синхронизации огромного количества всевозможных мобильных приложений. Самыми полезными и востребованными станут те, что помогут снизить уровень преступности, а также те, что научатся передавать информацию каждому пользователю о различных происшествиях в городе в режиме реального времени.

Если вы являетесь владельцем нескольких различных бизнесов, то развитие концепции смарт-городов поможет вам взаимно обогатить сразу несколько сфер вашей деятельности.

Ultra HD трансляции

Все любят положительные эмоции — особенно присутствие на масштабных мероприятиях. К сожалению, не всегда выпадает шанс осуществить желаемое.

Благодаря мобильным мультимедийным приложениям, работающим на 5G, появится возможность удаленного просмотра любимых матчей или концертов не выходя из дома.

Трансляция в режиме 360 градусов, совмещенная с технологией дополненной реальности и 5G, позволит нам увидеть мир более многогранно. Экскурсии по историческим местам, образовательные фильмы о строении атомов или вселенной, трансляции хирургических операций с целью обучения молодых специалистов… этот список можно продолжать до бесконечности.

Производство и логистика

Использование мобильных приложений на основе 5G поможет усовершенствовать удаленное управление машинами на сложных производствах. Повысится стабильность работы систем промышленной автоматизации, как результат — качество продукции.

Трехмерная печать в совокупности с робототехникой и технологией 5G позволит спроектировать даже целые смарт-заводы. Удаленное управление машинами значительно снизит риски для людей, работающих на опасных производствах.

Дополненная реальность

5G раскроет потенциал AR. Дополненная реальность в корне изменит ситуацию благодаря огромной пропускной способности 5G. Пользователи получат эффект полного присутствия при использовании всего спектра мобильных приложений — от образования до сферы развлечений.

Образование. Эффект полного присутствия поможет продуктивнее проходить различного рода обучающие курсы, предоставит более масштабные возможности для оказания услуг репетиторства.

Оздоровительные программы. Тактильный интернет перестанет быть фантастикой. Теперь это вполне реальная перспектива. Например, можно будет “ходить на массаж”, не выходя из собственной квартиры!

Фитнес, танцы, йога. AR позволит научиться танцам или освоить различные тренировочные программы на более глубинном уровне без вашего физического присутствия на уроке.

Здравоохранение

Технологии виртуальной реальности будут невероятно востребованы в сфере медицины и здравоохранения. Предписанный врачом полный покой или нетранспортабельность больного — с появлением технологии 5G всё это перестанет быть препятствиями для оказания качественной медицинской помощи.

Дистанционная медицина сыграет важную роль в оказании удаленного мониторинга состояния здоровья пациентов. Врачи, получая информацию в режиме реального времени, смогут реагировать оперативнее.

Носимые устройства, используемые вместе с медицинскими приложениями для смартфонов, помогут вести более детальный учет состояния больных.

Навигационные мобильные приложения

Качественная связь обеспечит новый уровень развития навигационных приложений. Это отличная перспектива для развития туристического бизнеса. Вы сможете, например, создать мобильное приложение, в котором будут собраны все самые интересные достопримечательности различных стран. Добавить уникальные, малоизвестные места, а также кучу фич и бонусов для ваших пользователей.

Одним из лучших решений может стать геймификация: пользователи смогут проходить настоящие квесты!

Использование трехмерных моделей

Появление мобильных приложений, способных создавать различные 3D-модели — еще одна возможность применения 5G. Сочетание мобильного приложения на платформе 5G с новейшими 3D-принтерами позволит создавать более высококачественные 3D-модели объектов. Приложения такого плана будут использоваться в огромном количестве сфер, начиная от образования и заканчивая строительством.

Персонализированные чат-боты нового поколения

Чат-боты, конечно, пока еще не могут полностью заменить человека. Однако внедрение практики использования чат-ботов улучшает качество сервиса и повышает лояльность покупателей.

Симбиоз чат-ботов и 5G предоставит больше возможностей для оперативной обратной связи. С помощью мобильных приложений появится возможность выбора наиболее оптимального решения сервисных вопросов любой сложности.

Мы выделили 5 наиболее важных преимуществ 5G:

Скорее всего, технология 5G будет реализована как дополнение к уже существующим сетям. Это приведет к снижению затрат на энергопотребление. Батарея станет поглощать меньше энергии, поскольку из-за увеличения скорости станет возможным проводить практически все вычисления на стороне сервера (а не на устройстве пользователя).

Технология 5G станет настоящим прорывом благодаря своей способности эффективно адаптироваться под широкий спектр требований, предъявляемых новыми приложениями:

• безопасность;
• скорость;
• меньший расход энергии батареи;
• надежность коммуникации между устройствами.

Хотя предстоит проделать немало работы, прежде чем 5G станет обыденностью, через несколько лет миллионы устройств будут подключены к сети 5G. Аналитики из Gartner выяснили, что 75% опрошенных уже готовы платить за возможность пользоваться сетью 5G.

Согласно исследованиям консалтинговой компании Strategy Analytics, уже в начале 2019 года можно ожидать появление первых смартфонов с поддержкой 5G.

Независимый анализ, предоставленный компанией Ovum, показывает, что глобальное внедрение сети пятого поколения начнется в 2020 году.

Количество пользователей 5G:

Внедрение технологии 5G приведёт к появлению большого количества новых мобильных услуг и даже новых бизнес-моделей в ряде индустрий. Одновременно с этим могут возникнуть проблемы для стран и отраслей, которые пока не готовы инвестировать в переход на 5G.

Развитие технологии 5G напоминает знаменитую притчу Ричарда Баха “Чайка по имени Джонатан Ливингстон”. Главный герой считал, что для развития необходимо суметь выйти за рамки ограничений, постоянно стремиться к развитию, ведь совершенству нет предела.

Совершенная скорость — это когда ты просто оказываешься там, куда собираешься направиться

Ричард Бах

Эволюция мобильной связи напоминает то, как Джонатан изучал скорость полёта, осваивая более сложные и совершенные элементы высшего пилотажа. 5G знаменует не просто выход за рамки скоростных ограничений. 5G — это новые знания, воплощенные в технологии, знания, которые помогут сделать наш мир лучше.

В притче многие чайки испугались новых возможностей. Джонатан был настоящим инноватором, он смело воспарил на крыльях успеха. Нечто похожее происходит сейчас в реальном мире — в ближайшем будущем лидерами окажутся именно те компании, которые способны объединить физический мир с Интернетом при помощи 5G.

У вас есть идеи? Мы будем рады помочь воплотить их в реальность!

Свяжитесь с нашими специалистами прямо сейчас!

Фото: Shutterstock. com, Unsplash.com

Rolls-Royce Phantom EWB – обзор, характеристики, цены 2021, фото

Страница загружается…

Никогда прежде прибытие автомобиля не создавало ощущения такой непревзойденной элегантности,  красоты и весомости. Phantom с удлиненной колесной базой не просто прибывает к месту назначения. Он внушает одновременно благоговение, уважение и восхищение. Это его восьмое поколение, но неизменно первое в своем классе. Phantom — чистейшее выражение духа Rolls-Royce. Phantom с удлиненной колесной базой предназначен для тех, кто ценит высочайшую степень утонченности, комфорта и престижа.

Исключительный облик

Сделайте шаг – и окажетесь внутри салона Phantom Extended Wheelbase. Облик, бросающий вызов самому времени. Это тот самый знаковый Rolls-Royce. Место для наблюдения. Место для раздумий.

Самый громкий звук – Ваше сердцебиение

Phantom Extended Wheelbase не знает компромиссов. Еще больше места и комфорта.

Утонченный. Сдержанный. Культовый.

Неизменно предвкушение новой встречи с Phantom. Но реальность всегда превосходит ожидания. Гармоничное сочетание заднего привода, активной стабилизации и пневматической подвески – автомобиль грациозен в движениях и обеспечивает идеально сбалансированное вождение.

ВДОХНОВЕНИЕ

Благодаря нашей команде высокопрофессиональных дизайнеров эта уникальная коллекция автомобилей Rolls-Royce представляет изысканное сочетание тончайших решений.

ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬ

Вы не покупаете Rolls-Royce, а заказываете его, как произведение искусства или супер-яхту. Возможности персонализации практически безграничны.

АВТОМОБИЛИ С ПРОБЕГОМ

Покупка Rolls-Royce с его уникальным сочетанием фантастических технических решений с ручной сборкой всегда оказывается незабываемым событием независимо от возраста автомобиля.

Раздвигая границы

Phantom внушает благоговение. Роскошь и комфорт – вот манифест, выражаемый интерьером Phantom. Зажгите над головой звездное небо во всю длину салона.

Тишина уединения

Тончайшая отделка салона на грани невозможного. Прикосновение к чистейшей роскоши. Каждого пассажира окружают великолепные материалы, создающие поистине уникальную атмосферу. От роскошных ковриков из овечьей шерсти до кожаной, по Вашему желанию, обивки потолка – это Ваше пространство. Ваш Phantom.

Технологии без лишних усилий

Овеянный историей. И при этом открывающий новую страницу благодаря своей современности. Технологии, воплощенные в Phantom, не знают границ. Полный контроль на кончиках пальцев водителя и каждого пассажира. Управлять таким автомобилем можно практически интуитивно за счет применения ранее не использовавшихся интеллектуальных технологий.

Разрушая рамки привычного

Phantom уже здесь. Автомобиль, превосходящий самые смелые ожидания. На дороге 12-цилиндровый V-образный двигатель с двойным турбонаддувом создает ощущение неограниченного запаса мощности. Автомобиль, укорененный традициями и технологически нацеленный в будущее.

Изысканное пристанище

Новый уровень роскоши. Шкафчик для напитков элегантно встроен в интерьер Вашего Phantom. Phantom – чистейшее воплощение идеи роскоши, дарующее своим пассажирам отдых и расслабления в атмосфере изысканной утонченности.

Спокойный. Утонченный. Вневременной.

Непревзойденная уравновешенность. Утонченная красота. Автомобиль, превосходящий самые смелые ожидания. С наступлением темноты система ночного видения обеспечивает четкий обзор пространства перед автомобилем.

Расход топлива. Выбросы СО₂

• По городу: 21,4 л/100 км
• За городом: 9,7л/100 км
• В смешанном цикле: 13,9л/100 км
• Выбросы СО ₂ – 318 г/км

Рабочие характеристики

Максимальная скорость – 250 км/ч (ограничитель)

Разгон: от 0 до 100 км/ч за 5,4 с

В смешанном цикле: 13,9 л/100 км

Выбросы СО2 (в смешанном цикле): 318 г/см

Размеры

• Длина – 5982 мм
• Ширина – 2018 мм
• Высота – 1656 мм
• Объем багажника – 548 литров

Технические характеристики Rolls-Royce Phantom EWB

Кузов:

Расход топлива:

Двигатель:

Колеса:

Случай в музыкальном классе финской средней школы.

IJEA Vol. 21 № 29 – http://www.ijea.org/v21n29/ 26

Космас, П. Иоанну, А., и Зафирис, П. (2019). Внедрение воплощенного обучения в классе

: влияние на память и языковые навыки детей. Образовательные СМИ

International, 56 (1), 59–74. https://doi.org/10.1080/09523987.2018.1547948

Кресс, Г., и Беземер, Дж. (2015).Социально-семиотический мультимодальный подход к обучению. В E.

Hargreaves & D. Scott (Eds.), Справочник по обучению SAGE (стр. 155–168). Мудрец.

Кресс, Г., Джуитт, К., Огборн, Дж., и Харалампос, Т. (2001). Мультимодальное обучение и

обучение: риторика в классе естественных наук. Блумбери.

Квале, С., и Бринкманн, С. (2009). InterViews: обучение качественному исследованию

интервью. Мудрец.

Линдгрен, Р.и Джонсон-Гленберг, М. (2013). Воодушевленные воплощением: шесть заповедей

для исследования воплощенного обучения и смешанной реальности. Исследователь в области образования, 42(8),

445-452.

Линдгрен Р., Чолль М., Ван С. и Джонсон Э. (2016). Улучшение обучения и

взаимодействия посредством воплощенного взаимодействия в симуляции смешанной реальности

. Компьютеры и образование, 95, 174–187.

Македония, М. (2019). Воплощенное обучение: почему в школе разум рождается в теле.

Frontiers of Psychology, 10.

https://doi.org/10.3389/fpsyg.2019.02098

Матыя, Дж., и Скьявио, А. (2013). Активное музыкальное познание: предыстория и исследование

тем. Основы конструктивизма, 8 (3), 351–357.

Мавилиди, М.Ф., Окели, А.Д., Чендлер, П., Клифф, Д.П., и Паас, Ф. (2015). Влияние комплексных физических упражнений и жестов

на усвоение детьми дошкольного возраста иностранного языка

словарного запаса.Обзор педагогической психологии, 27, 413–426.

Мавилиди, М. Ф., Окели, А. Д., Чендлер, П., и Паас, Ф. (2016). Внедрение физической активности

в класс: влияние на изучение географии дошкольниками. Разум, мозг,

и образование, 10, 256–263.

Миллер, Б.А. (2002). Прикоснись к музыке! Методы обучения в начальной музыкальной школе.

General Music Today, 15(2), 4-13.

Миллер, С. М., и Макви, М. Б. (редакторы) (2013).Мультимодальное сочинение в классах:

Обучение и преподавание для цифрового мира. Рутледж.

Нгиам, Дж., Хосла, А., Ким, М., Нам, Дж., Ли, Х., и Нг, А.Ю. (2011). Мультимодальное глубокое

обучение. В Л. Геторр и Т. Шеффер (ред.), Материалы 28-й международной конференции

по машинному обучению (ICML-11). Омнипресс.

http://machinelearning.wustl.edu/mlpapers/paper_files/ICML2011Ngiam_399.pdf.

Феноменология Мерло-Понти и воплощение в мире

Недавно я заметил нечто странное в том, что делает мое тело, когда я листаю приложения или читаю на телефоне.Я осознал свое нерегулярное дыхание и то, какое напряжение я сдерживаю в спине и плечах. Технолог Линда Стоун заметила нечто подобное, описав, как ее дыхание становится поверхностным, а иногда и вовсе останавливается, когда она утром садится за работу с электронной почтой. Она называет проблему «экранным апноэ».

Возможно, еще более поразительным для меня было осознание того, что я часто просто не осознаю свое тело. Как будто, когда я вхожу в цифровое «пространство», мое тело почти исчезает.Это, возможно, объясняет, почему я всегда находил повествование о онлайн-платформах, конкурирующих за максимизацию и монетизацию «глазных яблок на экранах», смутно тревожным. Проблема не только в том, что это рисует полностью механистическую картину человеческого организма, но и в том, что эта бестелесная картина слишком хорошо выравнивает с тем, каково это на самом деле — быть полностью поглощенным каким-то «контентом» на моем телефоне в течение 30 минут в растяжка.

Итак, хотя мы уже знаем, что технологии могут завладеть разумом, что мы упускаем, когда игнорируем то, что происходит с телесной точки зрения? Нашим проводником здесь может служить Морис Мерло-Понти, французский философ 20-го века и влиятельный представитель традиции, известной как феноменология. Он пошел дальше, чем любой другой западный мыслитель, поместив наше воплощение в основу всей философской системы. В нашей технологически опосредованной жизни Мерло-Понти может помочь диагностировать тревогу, которую мы испытываем по поводу исчезновения бьющегося, пульсирующего тела — и его низведения до статуса простого объекта. Более того, он разъясняет, что мы упускаем из виду, когда не делаем тело центральным элементом нашего понимания наших отношений с другими и более широкого экологического контекста, в который мы погружены.

Чтобы перенести идеи Мерло-Понти в нашу повседневную жизнь, я предлагаю применить простое представление о том, что присутствует , — тщательное внимание к переживанию здесь и сейчас. Это переворачивает западную культурную тенденцию отдавать предпочтение разуму над телом; это также приносит свежий взгляд на такие практики, как внимательность, которые нам часто предписывают использовать, чтобы противодействовать отвлекающим факторам и неудовлетворенности нашей цифровой жизнью. Однако, возможно, важнее всего то, что возвращение к воплощенному присутствию может привести нас к мощной критике других дихотомий, таких как «я/другой» и «человек/природа».Как сосредоточение себя вокруг нашего воплощения может проложить путь к радикально иным отношениям с нашими сообществами и даже с большим «телом» Земли?

Творчество Мерло-Понти возникло в его собственном богато воплощенном контексте. Социальная и интеллектуальная жизнь Парижа конца 1940-х и 1950-х годов, выплескивающаяся из прокуренных кафе и джаз-баров Левого берега, должно быть, была захватывающей после ужасов и нищеты Второй мировой войны. . Как рассказывает Сара Бейкуэлл в В экзистенциалистском кафе (2016) , Мерло-Понти подружился с Симоной де Бовуар, когда они впервые вместе изучали философию, обоим было по 19 лет, и вскоре после этого он познакомился с Жан-Полем Сартром.Несколько лет спустя они втроем запустили политический журнал Les Temps modernes . В отличие от Сартра («громогласного», «бескомпромиссного») и Бовуара («человека с твердыми суждениями»), Бейкуэлл изображает Мерло-Понти как человека, который обычно «искал разные стороны в любой ситуации».

Возможно, это качество вместе с его «совершенной непринужденностью» в компании других и является одной из причин, почему Мерло-Понти почти повсеместно нравился тем, кто с ним встречался.В отличие от большинства философов своего времени, его особенно увлекали тайны и тонкости невербального общения и зрительного контакта. Он утверждал, что мы жестикулируем и соединяемся друг с другом через выразительное, неоднозначное пространство «интертелесности» — пространство, которое существует среди наших тел и между ними. Вполне уместно, Бэйкуэлл сообщает, что Мерло-Понти считался безоговорочно лучшим танцором из всех мыслителей на джазовой сцене Левого берега в то время.

Проницательность Мерло-Понти началась с простой идеи, что мы не столько «имеем», сколько «заселяем» наши тела, живя с ними и через них в сложном социальном мире.Чтобы прояснить это, он различал два понятия тела. Есть «объективное тело», которое, как и другие физические объекты, имеет определенный размер, вес, плавучесть и так далее; это то, что вы оцениваете, когда, скажем, взвешиваетесь на весах или когда позируете для селфи. Но гораздо важнее то, что он называл «живым телом»: тело, через которое мы осязаем, чувствуем и движемся. И это последнее понятие, писал он, обосновывает нас как «телесных субъектов» прежде всего .

Эта предпосылка идет вразрез: от Платона до Рене Декарта и научной революции западное мышление рассматривало тело как нечто вторичное по отношению к разуму, как объект в мире объектов.Мерло-Понти понимал необходимость такого обращения с телом, когда дело касалось конкретных научных или эмпирических исследований. Но как общая позиция относительно того, «как обстоят дела», он нашел ее глубоко проблематичной, поскольку тело, как мы его на самом деле воспринимаем, не является простым объектом. Вам никогда не придется «искать» свою правую руку так, как вы могли бы искать ножницы на столе, как он язвительно заметил в книге «Феноменология восприятия » (1945). В более общем плане он продолжал: «Я не могу представить себя ничем иным, как частью мира, простым объектом биологического, психологического или социологического исследования. Основная проблема, по мнению Мерло-Понти, заключалась в том, что философы настолько увлеклись абстракциями и теоретизированием о мире, что далеко ушли от текстуры реальной жизни как опыта и феномена.

Мерло-Понти писал о важности «внимательности и удивления» по отношению к миру

Феноменология стремилась обратиться именно к этому вопросу. Задача феноменолога, восходящая к новаторской работе Эдмунда Гуссерля на рубеже 20-го века, состояла в том, чтобы отдать должное описанию того, на что на самом деле похож наш повседневный жизненный опыт, прежде чем спешить с его объяснением.Мерло-Понти принял этот вызов и придерживался его на протяжении всей своей карьеры, проявляя постоянный интерес к восприятию: «истинная философия, — писал он во введении к книге «Феноменология восприятия» , — состоит в том, чтобы заново научиться смотреть на мир». .

В этой ранней работе Мерло-Понти изложил две ключевые идеи, которые впоследствии стали каноническими. Во-первых, сказал он, мы всегда оказываемся в определенной исторической, физической и социальной среде. Вместо отстраненного эго Декарта или объективного «взгляда из ниоткуда» эмпирика Мерло-Понти указал, что, когда вы исследуете свой повседневный опыт, вы всегда обнаруживаете, что каким-то образом вовлечены в окружающий вас мир.Например, видя, как моя соседка выходит из своей квартиры одновременно со мной, я ощущаю приветствие ее как знакомого человека, как человека, имеющего смысл в моей «ситуационной» жизни. В нашей повседневной жизни мы переживаем общий мир, в котором культурные объекты — Мерло-Понти цитирует дороги, трубы, церкви и деревни — имеют значения, которые мы разделяем с другими людьми.

Во-вторых, Мерло-Понти обратил внимание на то, что тело раскрывается не как комок материи, а как дышащий, бьющийся центр нашего опыта — «живое» тело.И в отличие от тенденции Просвещения к абстрагированию в сторону теоретической позиции совершенной объективности, Мерло-Понти описал черты нашего воплощения, которые, возможно, кажутся слишком очевидными и обыденными, чтобы их упоминать: как вы всегда воспринимаете вещи с определенной точки зрения, как конкретная Конфигурация вашего тела означает, что вы никогда не видите напрямую заднюю часть шеи. Возьмем опыт глубины: поскольку я сталкиваюсь с миром, который включает в себя как мое собственное тело, так и простирается вдаль, пишет философ Дэвид Абрам, «то облако, которое я вижу, может быть маленьким облаком у меня над головой или огромным облаком высоко над головой; тем временем то, что я принял за птицу, оказалось пылинкой на моих очках».Благодаря восприятию тело всегда призвано заниматься, выбирать, фокусировать мир до того, как в игру вступит какое-либо словесное отражение и подготовит сцену для того, что мы продолжаем рефлексивно думать, говорить и делать. Вот почему Мерло-Понти пришел к выводу, что телесное взаимодействие с миром важнее, чем размышления о нем: не как способ отдать предпочтение физическому перед ментальным, а как описание того, что значит двигаться сквозь мир, разум и тело. работает как один.

Как мы можем применить это мировоззрение к нашей жизни, основанной на «голове»? Представление о том, что присутствует здесь и сейчас, а не вовлекается в безостановочную болтовню ума, предлагает нам естественный способ «жить и дышать» философией Мерло-Понти. В частности, он писал о важности «внимательности и удивления» по отношению к миру. Он предположил, что для феноменологического взаимодействия с миром мы должны стать «вечными новичками»: снова и снова возвращаться к тому, что мы воспринимаем перед собой, оставаясь «открытыми для приключений опыта».

Это особенно актуально в эпоху цифровых технологий, и не только из-за «шума» безграничных отвлекающих факторов. В еще большей степени он выступает против «решенничества», исходящего из Силиконовой долины, в которой человеческие жизни интерпретируются как ряд проблем, которые необходимо решить посредством сложного анализа данных.С этой точки зрения такие вещи, как практика осознанности, которая может включать в себя остановку вашего внимания на ощущениях дыхания, становятся просто еще одним «лайфхаком». Это правда, что эти методы могут предложить множество преимуществ, в том числе повышение нашей способности к метакогнитивному осознанию — осознанию наших собственных негативных (или позитивных) мыслей как мыслей , а не как нефильтрованной реальности, что может помочь предотвратить рецидивы тревоги. и депрессия. Но соединение с жизненной силой дышащего тела предлагает нам нечто более фундаментальное: эти моменты буквально восстанавливают нас, ставя нас в контакт, как телесных субъектов, с нашим самым изначальным способом бытия.В технических кругах «время пребывания» используется для обозначения того, сколько времени пользователь проводит на определенной веб-странице, но, возможно, мы можем восстановить выражение для времени, проведенного намеренно в состоянии воплощенного присутствия, не пытаясь «вытащить» что-либо из этого состояния. Это.

Конечно, слово «внимательность» несколько расходится с акцентом на воплощении, и некоторые характеристики внимательности подчеркивают этот кажущийся контраст. Одна популярная аналогия сравнивает медитацию с физическими упражнениями: аналогично тому, как вы тренируетесь в тренажерном зале, чтобы накачать мышцы, по аналогии, осознанность предлагает вам «умственную тренировку».Это усиливает расщепление разума и тела, при этом роль тела сводится к немногим более чем объекту внимания. Но если внимательность определяется как «бдительное участие в продолжающемся процессе жизни», если цитировать изящное определение буддийского монаха Хенеполы Гунаратаны, то она кажется особенно подходящей в качестве практического аналога феноменологическому мировоззрению Мерло-Понти. Это был мой собственный опыт медитации за последнее десятилетие или около того: в упражнениях, которые включают в себя наблюдение не за телесными ощущениями, а за возникающими мыслями и эмоциями, я могу поддерживать осознание того, что на заднем плане присутствует живое тело.Вы учитесь становиться внимательнее не только к живому телу, но и с ним.

Наряду с тем, что мы воспринимаем тело как место для отдыха, восприятие себя как телесных субъектов, которые протягивают руку, прикасаются и чувствуют, оказывает глубокое влияние на то, как мы воспринимаем наши отношения с другими людьми. Опыт пандемии 2020 года показал, насколько мы обычно полагаемся на тесный физический контакт с другими людьми и как сильно мы страдаем, когда это прекращается.

Возможно, показательно, что для многих философов само существование других часто представлялось загадкой.Вы разговариваете с почтальоншей, она производит впечатление такого же человека, как и вы, — но откуда вы знаете, что у нее есть сознательный опыт, а не изощренный робот или зомби, лишенный внутренней жизни?

Эта «проблема других умов», как ее называют, вообще перестает быть проблемой, когда мы с самого начала принимаем воплощенную природу нашего действительного опыта. Как писал Мерло-Понти: «другие умы даны нам только как воплощенные, принадлежащие к лицам и жестам». Противопоставлять такие различия, как разум/тело, «бесполезно», сказал он, если мы позволяем себе воспринимать целостность (известную как «гештальт») того, что действительно предстает перед нами.Он предположил, что художники узнают эту точку:

Сезанн возвращается как раз к тому первобытному опыту, из которого эти понятия [душа и тело и т. д.] выведены и в котором они неразделимы. Художник, который концептуализирует , а ищет выражение, сначала упускает из виду таинство — обновляющееся каждый раз, когда мы смотрим на кого-то — тайны появления человека в природе.

Исследование нашего воплощенного опыта также делает различие между субъектом и объектом менее четким.Мерло-Понти предлагает следующий пример: «когда я прижимаю две руки друг к другу… [я сталкиваюсь] с неоднозначной организацией, в которой две руки могут чередоваться в функции «касаться» и «касаться». Какая рука касается? а что трогал? Эта двусмысленность распространяется и на наши обмены с другими людьми. Представьте себе двух подростков, близких друзей, на долгой прогулке вдоль береговой линии летним вечером. Их руки касаются друг друга; но кто кого трогал, и был ли вообще какой-либо умысел, может быть неясно — и такая двусмысленность всегда будет присутствовать в наших социальных взаимодействиях на каком-то уровне.

В конечном счете именно телесное осознание этого «переплетения» способствует нашей чувствительности к другим людям

Воспринимающее и воспринимаемое, таким образом, вовлекаются в связь жизни. В посмертном сборнике «Видимое и невидимое » (1964) Мерло-Понти писал об общем «внутреннем мире», где «наши взгляды пересекаются, а наши восприятия пересекаются»; именно здесь, говорит он, раскрывается «переплетение» вашей жизни с жизнями других людей. Вдали от мира обособленных эго или одних только объектов мы сталкиваемся через телесное восприятие с этим пересечением латеральных, накладывающихся отношений с другими людьми, другими существами и прочими вещами — выразительным пространством, которое существует между живыми телами.Дело не в том, что мы все «одно целое», а в том, что мы живем в мире, в котором, по выражению философа Глена Мазиса, «вещи, люди, существа переплетаются, переплетаются, но не теряют чуда, что каждый есть каждый и в то же время не лишен другие’.

В конечном счете именно телесное осознание этого «переплетения» способствует нашей чувствительности к другим людям, считал Мерло-Понти — то, что Мазис называет «доступом воплощения к сердцу». Близость, связь и сострадание основываются на нашем восприятии друг друга: не столько на интеллектуальном схватывании другого как на «сознательном агенте», сколько на чувственном ощущении этого воплощенного , чувствительного и уязвимого существа передо мной. Мне вспоминается могущественный образ Патрика Хатчинсона, демонстранта Black Lives Matter, который храбро унес протестующего в безопасное место во время протестов в Лондоне летом 2020 года. Описывая свое решение вмешаться, Хатчинсон сказал в новостях Channel 4:

Его жизнь была под угрозой, так что я просто пошел ко дну, подхватил его, посадил себе на плечи и пошел с ним в полицию… Вы не думаете об этом [страшно] в то время, вы просто делаете что ты должен делать.

Возможно, поэтому неудивительно, что подробные описания встреч лицом к лицу встречаются на протяжении всей работы Мерло-Понти — ведь именно здесь мы непосредственно встречаемся со вспышками радостей, потерь, надежд, мечтаний, интерпретаций и посвящений жизни других.

Напротив, если мы представляем эти встречи «безликими», писал Мерло-Понти, мы воспринимаем мир как «всего лишь последовательность фактов». Это говорит об оттенке грусти, которую я чувствую, когда сажусь в автобус и обнаруживаю, что все вокруг меня зацепились за свои экраны.Признаюсь, здесь есть некоторая ностальгия. Но, похоже, в этой ситуации присутствует социальное «ощущение» развоплощенности — ощущение, что все мы здесь как просто набор «объективных» тел, отсутствующих в выразительном, неоднозначном пространстве живого межмирья.

Эти представления о социальной функции воплощенного опыта могут служить коррективом обвинения в индивидуализме, которое иногда выдвигается против западных программ внимательности. Действительно, сидеть неподвижно с закрытыми глазами — это один из способов практиковать осознанность.Но это развивает способность более восприимчиво относиться к миру в целом, что, как ясно дает понять Мерло-Понти, часто носит социальный характер. Практики часто сообщают, что внимательность помогает им развить большее чувство близости во время взаимодействия с другими — слушать более внимательно и более подробно обращать внимание на другие невербальные сигналы (эмпирические исследования подтверждают это). Таким образом, осознанность, правильно оцененная, может быть связана с социальными связями.

Наше переплетение с другими в равной степени распространяется и на наши отношения с миром природы — тема, к которой Мерло-Понти все чаще обращался в своих более поздних работах.В «Видимое и невидимое » он представил свое тонкое понятие «плоти мира» (или просто «плоти»). Помимо обычного значения этого слова, он использует этот термин для обозначения изначальной и таинственной ткани, которая лежит в основе и дает начало как воспринимающему (например, человеческому субъекту), так и воспринимаемому. Таким образом, плоть лежит в основе не только нашей вплетенности в мир через смотрение и то, как на нас смотрят, но и в равной степени «пристальных глаз кошек [и] хриплых криков птиц, которые летают по узорам, которые нам еще предстоит расшифровать», как Абрам ставит это.По сути, пишет Аврам, плоть — это элементарная ткань, порождающая паутину земной жизни, включающую в себя как органическое, так и неорганическое вместе.

Отражая свой акцент на примате живого тела, Мерло-Понти полагал, что эту паутину жизни можно рассматривать в первую очередь не как совокупность объективных сущностей и процессов, как это обычно предполагается в экологических дебатах. Скорее, это биосфера, переживаемая изнутри — с той особой точки зрения, которую имеем мы, «человеческие» животные (как существа чувствительные, разумные, социальные и так далее).Точно так же, как мы обитаем в наших телах, мы также населяем большее «тело» Земли.

Чем больше мы открываемся для того, чтобы видеть себя радикально переплетенными с миром природы, считал Мерло-Понти, тем больше эти отношения становятся похожими на двусторонний диалог, признавая, что в «природе» всегда есть что-то от «нас» и что-то от нас. часть природы в нас. Отказавшись от когнитивных или биологических иерархий в пользу системы латеральных отношений между нами и другими формами жизни, нам предлагается по-настоящему слушать то, что «говорит» с нами из нечеловеческого мира, когда мы позволяем утихнуть обычному уровню шума. Цитируя французского поэта Поля Валери, Мерло-Понти даже задался вопросом, есть ли смысл, в котором язык является, прежде всего, «самим голосом деревьев, волн и леса».

Какие технологии помогают нам жить в общем мире, а не в том, в котором каждый из нас видит совершенно разные реальности?

Практика возвращения к дыханию может быть идеальным способом уловить то, к чему здесь приходит Мерло-Понти. На своем собственном опыте я заметил, что чем чаще я медитирую и контролирую свое дыхание в течение дня, тем более восприимчив я к своему естественному окружению.Когда я иду по лесу возле своего дома, например, я гораздо полнее замечаю звук и ощущение ветерка, хриплый крик вороны над головой или, если мне повезет, кратчайший момент, когда маленькая мышь , взгромоздившись на бревно, встречается со мной взглядом, прежде чем броситься в подлесок. Возвращаясь к дыханию и телу, пишет Абрам, мы признаем и подтверждаем «наше телесное погружение в глубины тела, намного большего, чем наше собственное».

Фото любезно предоставлено автором

Что Мерло-Понти предписал бы в качестве исправления некоторых проблем настоящего момента — поляризации наших политических взглядов, ощущения постоянного цифрового подавления, эрозии общего пространства для интертелесности?

Что необходимо на самом базовом уровне, так это постоянная внимательность к тому, что происходит перед нами, и постоянная бдительность в отношении того, что мы нормализуем как в онлайн-, так и в офлайн-среде.Соответственно, Мерло-Понти пришел к выводу, что «философия не является какой-то особой совокупностью знаний; это бдительность которая не дает нам забыть источник всех знаний».

Эта бдительность означает регулярную проверку нашего собственного состояния воплощения, оценку ценности того, что мы делаем ради самого себя. Мы можем назвать мировоззрения, рассматривающие тело как простой объект, которые сводят нас, по словам Мерло-Понти, к «марионеткам, которые двигаются только с помощью пружин», которые воспринимают мир как «всего лишь последовательность фактов», в которых жили живые существа. тело отсутствует.

Это означает оставаться в живых до глубины и качества наших взаимодействий с другими, замечая, как близость зависит от нашего участия в общем воспринимаемом мире, в котором «проявляются» наши живые тела. Мы должны выяснить для себя, какие технологии действительно поддерживают этот тип связи и помогают нам жить в общем мире, а не в том, в котором каждый из нас видит совершенно разные реальности.

И это означает замедление, даже – особенно – когда это труднее всего сделать, если мы хотим позволить возникнуть двустороннему диалогу с миром природы, если мы хотим услышать «послание», которое посылает нам природа, как сказала Ингер Андерсен, глава Программы ООН по окружающей среде, в начале вспышки коронавируса в январе 2020 года.

Наши живые тела служат именно для такой бдительности. Безмолвное тело — это «наполовину угаданный намек, наполовину понятый дар», как цитирует Т. С. Элиот в «Четырех квартетах » (1943). Мы не можем схватить его, «присвоить» его или подвергнуть окончательному анализу. Но если мы хотим замедлиться, сделать паузу, соприкоснуться с пульсирующим, дышащим жизненным миром тела в течение дня, тогда мы сможем восстановить наше присутствие, нашу живость, нашу драгоценную связь с другими существами и вещами, не менее важными. за то, что они другие для нас.

Сила воплощенной трансформации

Большинство подходов к изменениям не приживаются.

Они кажутся могущественными. Они создают идеи, которые открывают вещи. Они дают нам захватывающие новые идеи. Они меняют наш взгляд на вещи. Обещают многое.

И затем, рано или поздно, воздействие ослабевает, и мы снова сталкиваемся с теми же старыми проблемами, с теми же старыми результатами.

Перемены трудно поддерживать.

Если только вы не знаете, как изменить больше, чем чье-то мнение.

Преобразование — глубокое изменение, к которому стремится каждый коуч для своих клиентов, — может произойти только тогда, когда мы работаем соматически и целостно.

Не только разум. Или только тело. Или просто достижения целей. Или просто обработка эмоций. Но работа с ЦЕЛЫМИ людьми.

Воплощенный коучинг — это процесс, который позволяет вам соединиться со всем вашим клиентом — с его мыслями, чувствами, действиями, духом и телом — и, таким образом, добиться долгосрочных изменений .

Этот инновационный подход к соматическому коучингу был первоначально разработан пионером Ричардом Строцци-Хеклер в течение десятилетий практики и исследований.

Во время этого тренинга вы будете учиться непосредственно у Ричарда, а также у современных тренеров, которые объединили этот мощный подход с новыми открытиями в области неврологии, работы с травмами и развития лидерских качеств.

Когда вы научитесь соматически тренировать, вы сможете…

• Помогите своим клиентам почувствовать себя цельными и сосредоточенными, соединяя их с их собственной внутренней силой и страстью.
• Распознавайте обусловленные паттерны у ваших клиентов по мере их возникновения, чтобы вы могли помочь им избавиться от упрямых и бесполезных привычек
• Внедряйте изменения вашего клиента целостно и устойчиво, предоставляя им совершенно новый способ существования

Это то, чего действительно хочет ваш клиент.

Не поверхностные разговоры или дополнительная информация, а коуч, который действительно может получить доступ к трансформационному потенциалу, содержащемуся в них.

Это Сила воплощенной трансформации .

Спикеры — ECOgS 2020 | ОИСТ Группы

Стив ТОРРАНС

Название: «Другие люди: критические размышления о взаимодействии».

Abstract:
В пьесе Сартра Huis Clos (впервые поставлена ​​в 1944 г.) один из персонажей объявляет L’enfer, c’est les autres («Ад — это другие люди»). Автор представляет взгляд на человеческие взаимодействия как на эндемически искаженный тревогой каждого человека по поводу того, как, по его мнению, другие взаимодействующие лица определили их, — тревогой, в которой каждый отражает то, как другой отражает себя. Это драматическое изображение межличностных контактов антиутопично предвосхищает некоторые темы влиятельного (2007) расширения энактивной теории Де Джегера и Ди Паоло на территорию человеческого inter -enaction. Интерактивация обозначает процессы, посредством которых наши взаимодействия и связанные с ними социальные познания, которые их подпитывают и порождают, включают взаимное исследование и постоянное переопределение себя и других. Де Джегер и Ди Паоло характеризуют это как «участие в осмыслении» (PSM).

Теория ПСМ вносит важный вклад в продвижение к воплощенной когнитивной науке, не в последнюю очередь благодаря связанному с ней понятию «взаимной инкорпорации» и развитию классических энактивных понятий автономии существа и агента. Опираясь на энактивистскую трактовку индивидуальной автономии, теоретики ПСМ предполагают, что динамика межличностных эпизодов может обрести «самостоятельную жизнь» — автономию взаимодействия, которая одновременно конституируется автономией отдельных участников и тем не менее превосходит ее и обусловливает ее. .

Я покажу, как PSM можно с пользой осветить с помощью модели рекурсивного взаимного отражения . Поднесение двух зеркал друг к другу может привести к головокружительному туннельному эффекту повторяющегося совместного зеркального отражения, при котором каждое зеркало бесконечно улавливает свое собственное отражение совместного отражения другого… и так далее. Как когнитивные существа мы тоже оказываемся вовлеченными в аналогичный процесс совместного отражения, в котором мы регистрируем и регистрируемся в рефлективном сознании другого.Понимание структурных свойств этого процесса помогает нам понять эхо-резонанс или насыщенность многих наших взаимодействий — резонанс, который может быть источником взаимной эмпатии и аффективного подкрепления (как, например, в классических диадных отношениях опекуна и младенца) или , как показывает драма Сартра, антипатии и отвращения.

Теория PSM подчеркивает как возможности взаимной заботы, так и взаимного антагонизма в человеческом взаимодействии, и поэтому может рассматриваться как глубоко этическая по своей природе. В предыдущей работе с коллегами я изложил отличительную этическую теорию, в которой понятие взаимодействия является центральным и которая бросает вызов индивидуалоцентризму многих традиционных этических норм. Я резюмирую этот новый отчет, обращаясь к некоторым критическим замечаниям, которые были высказаны в отношении этого отчета, и к другим, которые могут быть сделаны. Я также подниму некоторые вопросы об адекватности и масштабах применения теории ПСМ — например, о том, обеспечивает ли она основу для общей теории социального познания или даже социальности; и о том, как «участие» стоит по отношению к таким понятиям, как консенсус и активное участие, в рамках PSM.

Изучение обучения в историях отношений и с их помощью

%PDF-1.4 % 1 0 объект >поток application/pdf10.1080/10508406.2019.1693380Embodied Pathways and Ethical Trails: Learning Learning in Relational History и через них

Shirin Vossoughi

Ава Джексон

Сюзанна Чен

Венди Ролдан

Мэг Эскуде

RoutledgeJournal of the Learning Sciences, 2019. doi: 10.1080/10508406.2019.1693380

enJournalJournal of the Learning SciencesАвторское право © 2020 Taylor & Francis Group, LLC1050-84061532-780

14110.1080 / 10508406.2019.1693380https: //doi.org/10.1080/10508406.2019.1693380VoRapplication/pdfdoi: 10.1080 / 10508406.2019.169338010.1080 / 10508406.2019.1693380https: //doi.org/10.1080/10508406.2019.16933802020-01-17true

www.tandfonline. com

10.1080/10508406.2019.1693380

www.tandfonline.com

true2020-01-1710.1080/10508406.2019.1693380 конечный поток эндообъект 4 0 объект >поток хYn7O} 6E{Kk iq/If8A

Нужно ли воплощать ОИИ?Джорди Роуз в подкасте TDS | jeremie harris

главы :

:
• 0:00 INTRO
• 0:00 INTRO
• 1:24 INTRO до квантовых вычислений и D-Wave
• 4:22 Распаковка диссертации AGI
• 15:27 GPT-3 Scale
• 25 :25 Два слоя тезиса
• 34:38 ​​Большие вопросы о будущем ОИИ
• 45:58 Проблемы сосуществования
• 51:01 Размышления о прошлом
• 1:10:32 Подведение итогов
47 47 47 47 47 найдите расшифровку этого эпизода ниже:

Джереми Харрис (00:00:00):
Всем привет, добро пожаловать снова на подкаст. Я особенно взволнован сегодняшним выпуском, потому что мы говорим с Джорди Роузом, основателем одной из первых в мире компаний, занимающихся квантовыми вычислениями. Это компания под названием D-Wave, о которой многие из вас, возможно, уже слышали. Теперь Джорди действительно пионер хард-тек. В то время, когда он нашел D-Wave, еще в 90-х почти никто не обращал внимания на квантовые вычисления вообще. Он также был впереди всех в совершенно другой области, а именно в обучении с подкреплением.

Джереми Харрис (00:00:23):
На самом деле, когда я впервые встретил Джорди, в середине 2010-х, он уже был очень сосредоточен на потенциале обучения с подкреплением для расширения возможностей существующего ИИ. систем, поэтому затем он возглавил другую компанию под названием Kindred AI, которая разработала одно из первых конкретных приложений обучения с подкреплением в промышленности.Но основное внимание Джорди сейчас сосредоточено на ОИИ, над чем он работает в своем новом стартапе Sanctuary. ai.

Джереми Харрис (00:00:48):
Подход Санктуария основан на действительно захватывающем и необычном тезисе, а именно: один из самых простых путей к истинному ОИИ — это создание воплощенных систем. ИИ, которые на самом деле имеют физическую форму и структуру и могут взаимодействовать с реальной физической средой. Мы собираемся поговорить об этом тезисе, а также о других вопросах, связанных с тем, что происходит, когда наступает ОИИ, как человечество может лучше всего подготовиться к этому событию, а также о более широкой проблеме согласования и безопасности ИИ.Я действительно с нетерпением жду возможности погрузиться в этот разговор. Надеюсь, вам это тоже понравится.

Джереми Харрис (00:01:18):
Привет, Джорди. Большое спасибо, что присоединились ко мне для подкаста.

Джорди Роуз (00:01:22):
Спасибо, что пригласили меня. Это должно быть весело.

Джереми Харрис (00:01:24):
Ага. Я очень рад сделать это. Очевидно, мы уже много раз говорили об AGI. Я с нетерпением жду этого разговора, чтобы пообщаться не только о вашем опыте, но и о том, над чем вы сейчас работаете, что очень актуально для AGI.Для контекста: вы были одним из пионеров прикладных квантовых вычислений, которые являются или были вашей основной областью деятельности, в то время, когда почти никто не обращал на них внимания. Я хотел бы начать там. Можете ли вы рассказать историю о том, как вы заинтересовались квантовыми вычислениями и как это привело вас к работе над тем, что в конечном итоге стало D-Wave?

Джорди Роуз (00:01:55):
Ага, еще бы. Я учился в UBC в аспирантуре, изучая физику, и область, в которой я проводил исследования, называлась теория конденсированного состояния, то есть изучение материалов при низких температурах.В моем случае я изучал особый материал, называемый молекулярным магнитом. Если вы можете представить себе молекулярный магнит как своего рода решетку крошечных магнитиков, и эти крошечные магнитики часто переворачиваются. То, как они это делают, придает этим материалам их свойства. Оказывается, когда вы охлаждаете такой материал, происходит очень резкий переход между этими маленькими магнитами, действующими как объекты квантовой механики, где-то около 300 милликельвинов, то есть на 0,3 градуса выше абсолютного нуля.

Джорди Роуз (00:02:48):
Итак, очень, очень низкие температуры. Но поведение этих вещей заметно отличается ниже этой температуры. Тогда, в конце 1990-х, мне пришло в голову, что можно построить компьютер из чего-то подобного. В то время проводились академические исследования по использованию таких материалов, которые потенциально могли бы стать новыми видами пересечений с такими вещами, как проблемы вычислительной сложности и прочее, то есть вещи, которые традиционно не рассматривались как проблемы физики.Опять же, примерно в то же время в Массачусетском технологическом институте велась работа, направленная на то, чтобы взять эти базовые идеи, возникшие в результате изучения материалов, и записать их на языке квантовых вычислений, который в конце 90-х был далеко не так широко понятен. или говорили о том, как это сегодня.

Джорди Роуз (00:03:46):
Тогда это было почти полностью академическим занятием. Я был одержим этой идеей, можно ли построить компьютер из чего-то подобного? В конечном итоге это послужило стимулом для запуска D-Wave.Когда я закончил свою дипломную работу в UBC, я основал D-Wave вместе с несколькими другими людьми. Мы начали думать о том, как бы вы на самом деле собрали квантовый компьютер? Это было в 1999 году, когда мы основали компанию.

Джереми Харрис (00:04:22):
Ну да. С тех пор D-Wave, очевидно, стала известна как лидер в области квантовых вычислений. Вы также стали все больше и больше сосредотачиваться на машинном обучении, которое теперь в основном является вашим основным направлением. В частности, этот вопрос о том, как создавать API-интерфейсы AGI, я думаю, в нашем разговоре, я думаю, что одним из самых важных или интересных сквозных линий было то, что у вас есть этот интересный тезис о встроенных системах о том, что потребуется, чтобы добраться до AGI. .Не могли бы вы немного изучить этот тезис, распаковать его и понять, почему вы так думаете об ОИИ?

Джорди Роуз (00:04:53):
Конечно. Ага, я бы охарактеризовал свой технический интерес не совсем к машинному обучению, потому что, думаю, если мы еще ничего спорного не сказали, то начну.

Джереми Харрис (00:05:05):
Самое время.

Джорди Роуз (00:05:06):
Познание, которым обладают все животные, включая людей, обучение является частью, но небольшой частью.Большую часть того, что мы делаем, не учат. Подавляющая часть оборудования, которое мы используем для решения проблемы кругосветного путешествия, в некотором смысле изучена. Эволюция учится на эволюционных масштабах, пробуя разные вещи, и те, которые способны преуспеть и создавать копии себя во времени, эти испытания, если хотите, эксперименты с настройками гиперпараметров, которые успешны, проходят и передаются. .

Джорди Роуз (00:05:51):
Мое мнение, и я говорю, что мое мнение в некотором роде королевское мое, потому что есть группа из нас, которые преследуют такие идеи уже более десяти лет, заключается в том, что правильная линза, через которую можно смотреть на общий интеллект, — это линза биологической линзы. У нас есть этот пример того, что мы считаем общим интеллектом, который подобен человеческому, но вокруг нас есть много других общих интеллектов. Практически каждый биологический организм в каком-то смысле универсален. Им приходится иметь дело с особенностями и странностями реального физического мира. Мы все делаем.

Джорди Роуз (00:06:29):
Все, от бактерий до плоских червей, дубов и нас, живет в одной физической вселенной, и мы должны найти в ней дорогу. В некотором смысле все развитые существа обладают типом общего разума, и то, что связывает их вместе, причина, по которой я так считаю, заключается в том, что все они имеют определенное положение в физическом мире.У всех этих вещей есть то, что вы могли бы назвать телом, средством, посредством которого совершаются их действия, и средством, посредством которого информация о мире поступает к ним через их чувства.

Джорди Роуз (00:07:07):
Эта картина предмета, находящегося внутри среды, знакома любому, кто изучал обучение с подкреплением, потому что это центральная предпосылка мировоззрения, которое представляет обучение с подкреплением, состоит в том, что вы иметь наблюдения, которые являются частичными в том смысле, что вы никогда не можете точно знать, что находится снаружи. Затем у вас есть пространство для действий, которое вы можете делать, а в физическом объекте это обычно означает движение. Есть некоторые вещи, которые мы можем утверждать, что вы можете совершать действия, которые не являются движением, и это нормально.

Джорди Роуз (00:07:49):
Но основная предпосылка остается в силе: вы чувствуете мир вокруг себя, у вас есть частичное понимание того, что это такое, а затем вы двигаетесь или совершаете действие. Тогда пригодность последовательности действий, которые вы предпринимаете, так или иначе имеет значение.В биологической системе это связано с выживанием и другими вещами, которые нам нужно делать, чтобы перемещаться по миру, не убивая себя или иным образом не наводя порядок. Предпосылка, которой мы всегда следовали, заключается в том, что самый ясный путь к решению этой чрезвычайно сложной проблемы — это имитация биологических систем и типов интеллекта, необходимых им для навигации по миру.

Джорди Роуз (00:08:30):
Мы создаем роботов и системы управления для роботов, и эти системы управления для роботов, в той мере, в какой мы можем имитировать типы функций, которые вы себе представляете. нужно, а не один к одному.Мы не копируем мозг, а думаем о том, какие свойства мозга необходимы, чтобы вы, например, знали, как протянуть руку и схватить предмет, или научиться ходить по неровной местности, или научиться рассуждать о мире. Все так, как мы верим или подозреваем, или как это делают люди или другие животные.

Джорди Роуз (00:09:10):
В этом-то и дело. Я думаю, это очевидно, и я думаю, что причина, по которой мы немного впереди в этой игре, заключается в том, что мы посвятили себя этому заранее.Мы занимаемся этим уже около 10 лет. У нас есть один выход из продукта, который каким-то образом использует эти идеи, и мы продолжаем над ним работать и пытаемся обобщить эти идеи.

Jeremie Harris (00:09:38):
Вообще-то, да, ты как раз говорил мне перед тем, как мы начали здесь, что твой последний выход, Сородич, на самом деле совсем недавно. Я думаю, было бы полезно дать немного контекста по этому поводу, потому что это очень важно для этой полной истории.

Джорди Роуз (00:09:50):
Да, конечно. Истоки восходят к моим последним дням в D-Wave. Вокруг меня была команда, которая работала с нашими клиентами, и все, что кто-либо в тот момент делал с оборудованием D-Wave, было связано с проблемой ИИ, которая заключалась в выборке по распределению вероятностей. Была определенная техническая вещь, которую мы думали, что сможем сделать хорошо, и мы связались с группой людей, которые думали об этой проблеме, более или менее со всеми исследователями.

Джорди Роуз (00:10:17):
Они, как правило, были лучшими, потому что это была экзотическая технология.Люди думали на краю пропасти. У одного из членов моей команды, Сюзанны Гилдерт, был ряд идей о том, как можно превратить некоторые из этих передовых идей ИИ в системы управления для роботов, которые будут «биологически вдохновлены», что означает, что они должны быть системами управления. это позволило бы системе ориентироваться в реальном мире.

Джорди Роуз (00:10:48):
Я думал, что это блестящие идеи, которые должны воплотиться в жизнь. D-Wave не была робототехнической компанией и никогда ею не будет, поэтому я посоветовал ей уйти и основать другую компанию, чтобы в 2014 году она основала компанию Kindred.В последующие месяцы она звонила мне и спрашивала, не заинтересован ли я в том, чтобы приехать и управлять ею, с предпосылкой, что мы создадим новый тип системы управления для роботов, которая значительно расширит их возможности, и потенциально даже в каком-то пределе создать общий интеллект.

Джорди Роуз (00:11:21):
Я был просто очарован этой вещью. Я всегда считал очевидным, что то, что мы называем интеллектом, гораздо важнее того, что мы называем вычислениями.Вычисление — это инструмент. Это вещь, которую вы используете для достижения какой-то цели, но постановка целей или каким-то образом выяснение того, какие вопросы задавать, явно важнее, чем инструмент. Меня это больше интересовало, поэтому я ушел. Мы управляли им вместе в течение четырех лет, вплоть до 2018 года.

Джорди Роуз (00:11:56):
Мы провели три раунда финансирования до стомиллионной оценки в конце 2017 года. сливки урожая с точки зрения инвесторов и очень, очень хорошая техническая команда, в том числе несколько членов-основателей, которые просто превосходны.Мы обратили внимание всех этих технологических вещей, над которыми мы работали, на проблему, которая на самом деле решается с помощью одной технической проблемы, а именно: можете ли вы построить робота, который может манипулировать объектами реального мира и захватывать их?

Джорди Роуз (00:12:29):
Звучит очень просто, правда? Потому что любой человек может сделать это, не задумываясь об этом, но эта идея делать это в реальном мире оказывается в основе того, почему трудно создавать роботов, которые могут перемещаться по физическому миру.Мы сосредоточились на этом и, в частности, на конкретной реализации в экосистеме распределительного центра электронной коммерции. В этих крупных дистрибьюторских цепях есть ряд мест, где вещи, которые нелегко указать и продвигать, потому что они постоянно меняются, то, что вы покупаете, не то же самое на этой неделе, что и на следующей неделе, и есть миллионы и миллионы таких вещей. вещи, которые можно купить.

Джорди Роуз (00:13:08):
Создание робота, который мог бы манипулировать и хватать любого из них.Мы сделали это. Это был первый робот, который использовал обучение с подкреплением в производстве. Это была одна из идей Сюзанны, одна из многих идей, которые она сплела воедино в разработанной ею когнитивной архитектуре. Это было очень успешно. Последнее, что я слышал, они сделали более ста миллионов успешных захватов объектов в дикой природе, что немало. Думайте об этом как об эпизоде ​​обучения с подкреплением, положительно помеченном эпизоде.

Джорди Роуз (00:13:42):
Компания была приобретена пару дней назад за 200 фунтов, что в канадских долларах- 51].

Джорди Роуз (00:13:52):
Да, 200 миллионов фунтов стерлингов, что составляет около 350 миллионов канадских долларов, от британской компании. Просто возвращаясь к вопросу об ОИИ, так как же это пересекается? Основные идеи, которые использовались для создания этого продукта, могут быть использованы для потенциального использования тех же идей, но для создания робота, который отличается в том смысле, что робот является роботом общего назначения. Это новая вещь, которая еще не совсем существует, хотя мы много лет работали над ней довольно усердно, это идея создания физической системы, робота, который не предназначен для выполнения одной задачи, но он созданный для того, чтобы делать все, что может сделать человек.

Джорди Роуз (00:14:35):
Если вы можете применить те же идеи, которые Сюзанна разработала в контексте Сородичей, в контексте робота общего назначения, то вы можете использовать его в любом месте, которое работает , так что он может сделать одежду. Он может подать вам кофе в Starbucks, он может доставить вам еду, он может приготовить вам еду, он может позаботиться о вас, когда вы станете старше. Идея создания одного робота, который может делать все эти вещи, является центральной предпосылкой, которая лежит в основе нашего подхода к познанию тела и связана с ним.

Джорди Роуз (00:15:08):
Эта идея, что вы хотите создать физическое тело для чего-то вроде разума, разума, являющегося системой управления роботом, которая позволяет физическому роботу делать… Будьте в мире таким же, как мы, ориентируйтесь в нем и понимайте его так же, как мы.

Джереми Харрис (00:15:27):
Какова природа модели мира, которая строится с помощью… Я имею в виду, насколько вы можете говорить об этом, очевидно, что многое из этого будет скрыто, но есть ли что-то, что вы можете сказать об этой модели мира, особенно в контексте сегодняшних систем ИИ, которые очень узки, как мы смотрим даже на систему, подобную GPT-3, которая имеет много действительно впечатляющих нескольких выстрелов и нулевого выстрела поведение, дойдя до того, что у нас есть одна система, которая может делать целую кучу разных вещей.Требуется ли для этого сдвиг парадигмы за пределы шкалы GPT-3, массовое глубокое обучение? Что-то еще происходит под [неразборчиво 00:16:00]?

Джорди Роуз (00:16:01):
Ну, я имею в виду, я всегда думал, что ты получаешь то, за что платишь. Если ваша цель состоит в том, чтобы построить что-то вроде GPT-3, где вы, по сути, исходите из предпосылки, что априоров нет. Что вы делаете, так это просто берете все данные, которые можете найти, а затем обрабатываете эти данные и извлекаете статистику данных. Если вы начнете с этой предпосылки, это то, что вы получите. Вы получите систему, которая, если вы все сделаете правильно, будет отлично справляться со статистикой данных, которые вы ей отправляете.

Джорди Роуз (00:16:39):
Для меня это очень интересная вещь, но она не имеет ничего общего с общим интеллектом. Опять же, предупреждение о разногласиях, есть разные способы думать о том, как вы понимаете, что такое интеллект, и как вы собираетесь его развивать. Я знаю, что очень уважаю этих парней.Я думаю, что то, что они сделали, технологично… Просто удивительно, что GPT-3 похож на инопланетную технологию. Вы даже не знаете, что это такое. Вы исследуете это экспериментально, почти не исходя из первых принципов.

Джорди Роуз (00:17:17):
На самом деле я чувствовал себя очень странно, когда начал играть с ним, потому что это действительно одна из тех штук про слепых и слонов, где непонятно, что это такое, даже после вы экспериментировали. Я понимаю, что это такое. Я понимаю, как он был построен и все такое, но артефакт, который он создал, это что-то очень, очень странное, и эта идея о том, что он может использовать любую технологию, мне нравится, потому что это похоже на то, что если бы инопланетяне построили что-то, а мы не знаю почему, и они просто дали его нам, и это было так, я бы в любом случае не удивился.

Джорди Роуз (00:17:50):
Мой подход или наш подход к тому, как это сделать, сильно отличается. Наше предприятие находится на другом конце спектра, и если вы собираетесь построить робота, который действительно может делать в реальном мире то, что вы ожидаете от белки или птицы, идея обучения на основе данных без априорных знаний не имеет большого смысла вне академической среды. Есть такие люди, как Рич Саттон, которым я восхищаюсь и уважаю едва ли не больше, чем кого-либо другого в этой области, которые придерживаются точки зрения, что то, что мы действительно хотим делать, хорошо, называет это горьким уроком или что-то в этом роде, это то, что мы хотим избегайте вводить априорные данные в системы и старайтесь изучать все с нуля, насколько это возможно, и если мы это делаем, то мы ограничены тем, насколько мы умны, и нашей вычислительной мощностью.

Джорди Роуз (00:18:43):
Если вы считаете само собой разумеющимся, что мы будем настолько умными, насколько мы можем быть, пределом является вычислительная мощность, и наша способность делать что-то с интеллектом в мире в конечном итоге ограничены нашим доступом к вычислительным циклам. Это одна точка зрения. Я вообще не принимаю эту точку зрения. Моя точка зрения заключается в том, что у нас есть столько доказательств, сколько нам нужно, о том, как должны быть структурированы априорные данные, чтобы навешивать на них знания там, где это необходимо. Машинное обучение, и особенно такие вещи, как контролируемое обучение, играют роль в построении познания.

Джорди Роуз (00:19:20):
Например, визуальные системы, преобразующие пиксели в представления, очевидно, что это будет что-то коннекционистское. Это будет какая-то нейронная сеть. То, что вы делаете с результирующими представлениями, на мой взгляд, явно связано не только с обучением. В нашем сознании происходит что-то, что мы хорошо знаем. Если вы думаете о пересечении с нейронаукой, есть много подсказок о том, как все должно быть. Я приведу вам один яркий пример этого.

Джорди Роуз (00:19:52):
Что касается твоего первоначального вопроса о том, что мы думаем о моделях мира, которые мы построили? Во-первых, у робота есть мировые модели. Одно дело, что внутренняя жизнь одного из этих познаний имеет в себе симуляцию реальности. Совсем не очевидно, конечно, не все подходы к ИИ работают так. Но в таком типе системы, как система управления роботом, внутренняя модель мира должна быть точным представлением реального мира.

Джорди Роуз (00:20:25):
Подумайте о Матрице, фильме. Люди в «Матрице» в начале так точно погружаются в этот смоделированный мир, что не могут сказать, что он нереален. У робота должно быть что-то очень похожее, иммерсивная внутренняя модель мира, которая состоит не только из того, что вы могли бы представить как репрезентации или, говоря языком игры, графа сцены окружающей среды, вещей, которые платонически существуют. и их свойства, а также рендеры тех вещей, которые визуально вы можете представить себе как то, что видите.

Джорди Роуз (00:21:03):
Отступить на минуту, и если у вас есть, скажем, предмет на вашем столе, или вы смотрите на что-то, там что-то есть… Философски говоря, как вы думаете о том, что происходит? Там есть вещь. Вы верите в это. Но то, что видят ваши глаза, — это визуализация этой штуки, свет отражается от нее, и мы получаем ее изображение на сетчатке, а затем что-то происходит в нашей голове. То, как наши внутренние модели работают в этих роботах, которых мы строим, а также, в некоторой степени, в роботах Kindred, хотя и в меньшей степени, в этом не было необходимости, заключается в том, что существует внутренняя модель мира.

Джорди Роуз (00:21:43):
Вы можете думать об этом как о видеоигре, которая представляет собой однозначное представление того, на что на самом деле смотрит эта штука. Когда он оглядывается, свет, падающий на его камеру, превращается во что-то, что он может распознать, например, в чашку. Это порождает гипотезу, что в его внутренней модели действительно есть чашка. В ситуации с видеоигрой вы могли бы представить, что чашка появляется в вашей видеоигре именно там, где, по мнению робота, она находится.Затем эта чашка сравнивается с входными данными от ее пикселей.

Джорди Роуз (00:22:18):
Другим важным моментом в нашей перспективе является то, что, в отличие от почти всех, кто делает подобные вещи, для нас симуляция, внутренняя модель мира является первичной моделью. Это не перепись. Очень легко обмануть себя, думая, что ваш мозг воображает, что происходит то, что вы чувствуете, осязаете, обоняете, видите и слышите. Мы совсем не так подходим к проблеме.Наш подход к проблеме заключается в том, что вы думаете, что видите, обоняете, осязаете и слышите на самом деле вашу внутреннюю модель, модель, которую вы имеете в своей голове, прикасаясь к смоделированным вещам в вашей голове.

Джорди Роуз (00:23:03):
Ваши чувства — это второстепенная вещь, которая гарантирует, что эта модель не отстанет от вашего окружения. Это своеобразное представление, о котором люди иногда говорят, что мы полностью существуем внутри этого куска кости. Мы воспринимаем это буквально, и тогда чувства становятся проверками.Они не становятся первичными. Они вторичны. Они подобны сигналу детектора аномалий, который вы используете, чтобы выяснить, соответствует ли ваша внутренняя модель мира тому, что говорят вам ваши чувства. Это переключение игры с чувств на первичные, и мы должны создавать контролируемые системы обучения, чтобы увидеть, есть ли кошка перед роботом.

Джорди Роуз (00:23:51):
Знать внутреннюю модель первично. У меня есть модель, что в этом месте находится кошка, и теперь мои чувства говорят мне, прав я или нет.Этот поворот является основной частью того, как мы думаем, что вы должны думать о познании в контексте воплощенного познания, если вы собираетесь построить робота, который сможет путешествовать по миру. Ему нужна одна из этих вещей. Вы должны смотреть на это таким образом, иначе вы получите то, что мы имеем сегодня.

Джорди Роуз (00:24:20):
Оглянись вокруг, где роботы? Их нигде нет, если не считать машины, что можно было бы сделать. Но эта предпосылка, что у нас есть машины, которые могут делать кучу вещей, просто не рассматривается. Как и в случае квантовых вычислений, доказательство того, что у вас их нет, свидетельствует о том, что современное состояние и то, как люди решают проблему, ошибочны. Дело не в том, что способы создания роботов каким-то образом постепенно улучшатся и каким-то волшебным образом превратятся во что-то другое. Этого не произойдет.

Джорди Роуз (00:24:54):
Роботы будут перемещаться теми же способами, за исключением Сородичей, Ковариантов и других людей, которые пытаются делать все правильно.Точно так же с тех пор, как появились машины, нужно что-то новое. Мы работаем над расширением гипотезы Сородичей на общий случай, чтобы попытаться построить машину, обладающую своего рода разумом, способную ориентироваться в мире так же, как это делало бы биологическое существо, и иметь возможность делать всевозможные вещи, которые полностью выходят за рамки возможностей любой когда-либо построенной машины.

Джереми Харрис (00:25:25):
Это так увлекательно. Похоже, что здесь есть два разных слоя, чем тезис. Во-первых, нам нужна воплощенная система, потому что это, скажем, часть предшествующей эволюции. Мы знаем, что эволюционировали, чтобы иметь тела, и это должно быть частью этого. Затем, другая часть, это почти как, я не знаю, называть ли это метапознанием или почти буддийским, или как бы вы это ни называли, но этот взгляд на разницу между numina, реально существующим объектом, и затем нашим восприятием этого.

Джереми Харрис (00:25:54):
Кажется, это отдельный приор.Как вы думаете, это два разных лагеря, или они тоже связаны каким-то образом, о котором я, может быть, и не подозреваю?

Джорди Роуз (00:26:04):
Ну, они определенно связаны, потому что фундаментальная причина думать о мире с точки зрения моделей, а не чувств, связана с функцией. Вы можете думать об этом так: как вы на самом деле поднимаете объект? Это не так просто, как вы думаете. Если вы человек, ориентированный на чувства, я просто приведу глупый пример, но в роботах это важно.Скажем, разумный человек, чувственный первый человек, и у меня есть эта штука, которая называется чашкой, верно? Я чувствую это, глядя на него. Теперь, когда я протягиваю руку, чтобы схватить его, моя рука включает объект.

Джорди Роуз (00:26:41):
Какое-то время, пока я тянусь, чтобы схватить его, мои чувства не могут сказать, что это чашка. Откуда я знаю, что он все еще там? Это глупый пример, но это пример первой трещины в чувственно-первичной перспективе. Если вы пытаетесь построить робота, который может перемещаться по миру, если я только бегаю, скажем, уточняет детектор чашек на моем роботе, в какой-то момент процедуры захвата этот детектор чашек больше не будет срабатывать.Робот не такой, как мы, верно? Робот не знает, что это чашка, потому что вы не сказали ему, что есть что-то, называемое постоянством объекта, а это тот факт, что мы знаем из физики, что F равно MA, и все это означает, что эта штука, вероятно, не пойдет. двигаться, если не произойдет что-то еще, что я, вероятно, смогу обнаружить, например, порыв ветра или что-то в этом роде.

Джорди Роуз (00:27:44):
Тот очень простой пример, который состоит в том, что чувственный подход к миру явно неверен, в нашем случае, для чего-то даже такого простого, как протянуть руку и схватить объект означает что вы должны добавить что-то еще. Если вы робототехник, желающий решить эту проблему, вы можете сказать: да, мы просто добавим в базу данных запись, в которой говорится, что если я увижу где-нибудь чашку, я оставлю ее там. Но тогда у вас есть каскадный взлом, который в конечном итоге не масштабируется.

Джорди Роуз (00:28:13):
Если вы начнете просто добавлять такие вещи по одной, вы никогда не вытащите нижнее белье из мусорного ведра, потому что там будет что-то, какая-то грань случае ваша хрупкая система, которую вы пытались передать кодом, не будет работать.Вместо этого, скажем, мы берем модель с первого взгляда, вы запекаете все априорные данные мира в свою модель, потому что мы знаем, что они из себя представляют. Для меня совершенно странно, что мы знаем законы Ньютона сотни лет.

Джорди Роуз (00:28:43):
Мы знаем, как устроен мир. Нам не нужно этому учиться. Это нам дано, по крайней мере, в масштабе, в котором действуют люди, может, квантовая или общая теория относительности, есть вопросы, но физика чашек абсолютно известна. Нам не нужно ничего узнавать о физическом мире.Мы уже знаем все, что нужно знать. Если вы можете построить симуляцию, которая по сути может быть просто достаточно хорошим решателем F = MA, вы можете набраться опыта в симуляции. Вы можете делать такие вещи, как априор, когда объект остается там, пока он не будет перемещен.

Джорди Роуз (00:29:19):
Сейчас мои чувства просто в какой-то степени проверяют, что объект все еще там. Если моя рука частично включает чашку, меня не волнует, что мои чувства не могут сказать, что это чашка. Он все еще может видеть некоторые пиксели.Если моя модель говорит, что там должна быть чашка, и я все еще немного вижу, этого достаточно. Эта идея поставить модель на первое место решает огромное количество проблем в навигации по миру. Вернемся к вашему вопросу о приорах. Когнитивная система, которая работает в роботе, должна быть похожа на человеческую.

Джорди Роуз (00:29:49):
Содержит десятки подобных вещей, если вы заранее уточните, я знаю все эти вещи. Запуск их в режиме реального времени может оказаться сложной инженерной задачей.Например, типы физических движков, которые работают, скажем, движок PhysX, который есть у NVIDIA, или другие подобные, не предназначены для решения физики. Они предназначены для того, чтобы решить физику, на которую вы бы обратили внимание, если бы запускали игру. Существуют инженерные проблемы при переходе от физических моделей, которые являются своего рода правильными, включая такие вещи, как трение, поверхность и все такое, но это инженерные проблемы.

Джорди Роуз (00:30:30):
Как и все остальное, чем я когда-либо занимался в своей карьере, вопрос о том, как отодвинуть действительно сложную проблему, решение которой неочевидно, состоит в том, чтобы сначала разделить ее на кусочки, а затем вы серьезно относитесь к каждому из кусочков, а затем делаете это правильно, приоритет.Вы не используете все то, что люди создали раньше, если оно неправильное. В квантовых вычислениях и в ОИИ, назовем это ОИИ, я даже не знаю, как это назвать, но эта идея создания разумных систем управления, роботов, догмы, современного уровня техники потерпела неудачу.

Джорди Роуз (00:31:04):
Из-за этого следование по тому же пути, который люди проложили раньше, также потерпит неудачу. Теперь у вас есть успехи, такие как Kindred, где вы можете заработать несколько миллиардов долларов здесь и там, и это нормально, но это не то, что меня волнует.Что меня волнует, так это попытка решить эту проблему, как работает наш разум, достаточно ли хорошо, чтобы его построить? Я считаю это самым ясным и святым Граалем из всех технологий. Если вы сможете решить эту проблему, она будет больше, чем любая другая проблема, о которой когда-либо задумывалось человечество.

Джорди Роуз (00:31:34):
Все, что мы когда-либо делали или думали, во что верили, мечтали, живет внутри этой штуки. Мы должны понять это. Почему нет? Меня действительно беспокоит, что все 7 миллиардов из нас носят с собой эту штуку и не знают, как она работает.Разве это не беспокоит всех остальных? Это пародия. Нам нужно понять, как эта штука работает. Если мы собираемся называть себя разумными как вид, я думаю, что одним из тестов на то, можете ли вы называть себя таковым, является то, что вид должен понять, откуда это происходит. Прямо сейчас у нас есть один. Давайте изменим это.

Джорди Роуз (00:32:09):
Я думаю, пришло время нашему сообществу, исследователям машинного обучения, исследователям искусственного интеллекта, а также робототехникам серьезно отнестись к вопросу, можем ли мы на самом деле решить эту проблему. проблема? Если бы мы были, как бы мы это сделали? У нас есть свой угол.Это не единственное. Есть основанные на данных подходы Рича Саттона и Эллиота Цукерберга и других людей, которые делают это по-другому.

Джорди Роуз (00:32:40):
Думаю, нам пора решить эту проблему. Когда мы это сделаем, будет раскрыт потенциал, которого никогда не было в истории человечества. Я имею в виду, что паровой двигатель будет казаться ухабом на дороге по сравнению с нашей способностью использовать этот конкретный тип технологии. Мы должны это сделать.Время настало. Люди всегда думают, о, это через 20, 100 лет. Идеи о том, что что-то произойдет через 20 лет, не имеют для меня никакого значения.

Джорди Роуз (00:33:07):
Мой хороший друг, Эрик Ладизински, парень, с которым я когда-то работал в D-Wave, сказал одну вещь, и она запомнилась мне: «Если ты можете сделать это через 20 лет, просто сделайте то, что вы сделали бы тогда сейчас». Это действительно глубокая вещь: если вы можете понять, что делать правильно, вы не обязательно ограничены промежутком десятилетий.Вы просто должны быть умнее в том, как вы решаете проблему. Будьте эффективны и решайте нужные проблемы в правильном порядке, и вы доберетесь до цели намного раньше, чем люди думали.

Джорди Роуз (00:33:40):
Я не говорю, что AGI это легко, это не так. Это намного сложнее, чем все, над чем я когда-либо работал. Это на порядки, они сложнее, чем квантовые вычисления. На несколько порядков, это даже не одно и то же, но я думаю, что это также более важно, как я уже сказал, компьютер — это просто инструмент.Он просто отвечает на вопросы, которые мы ему задаем, если он построен правильно. Но то, что мы пытаемся понять, как мы понимаем мир, кто мы? Есть ли у нас цель? Если да, то как мы можем узнать, что это такое? Есть ли во всем этом смысл? Если так, то, что это?

Джорди Роуз (00:34:23):
Каков конечный результат всего этого, если вы зайдете достаточно далеко в будущее? На все эти вопросы мы должны быть в состоянии ответить. Отвечая на подобные вопросы, можно значительно превзойти вычисления.

Джереми Харрис (00:34:38):
Ну, и это связано, я думаю, с одними из самых важных вопросов о будущем ОИИ. Одна из распространенных проблем заключается в том, что люди еще не знают ответов на многие из этих вопросов: что придает нам смысл? Что мы хотим? Какова наша мораль? Когда мы начинаем рассматривать внедрение некоторых из этих моральных рамок в машины, либо в виде априорных оценок, либо в форме подхода, основанного на данных, подобного тому, который использует OpenAI, как вы подчеркнули, это как бы заставляет нас иметь философский, резиновый встретить дорогу.

Джереми Харрис (00:35:08):
Вас беспокоит, например, так называемая проблема согласования, эта идея согласования машин с человеческими ценностями? Это то, что вы считаете преодолимым или с чем нам скоро придется столкнуться?

Джорди Роуз (00:35:19):
Ну, я имею в виду, это сложный вопрос, потому что есть множество способов создать технологию, которая в конечном итоге будет иметь непредвиденные последствия. Мы видим это повсюду. Социальные сети — яркий тому пример.Социальные сети сами по себе нейтральны. Это технология, которая позволяет людям общаться определенным образом, но, как и все остальное, в любой достаточно сложной системе очень сложно понять, что произойдет, когда вы доработаете такую ​​технологию, и это будет иметь негативные последствия, так и положительные.

Джорди Роуз (00:35:53):
Ничто никогда не вырезается и не сушится. Все серое. Глядя на социальные сети как на пример того, как мощная технология имеет хорошие и плохие стороны, и как общество должно поступать с такими вещами, я думаю, что это хороший способ начать дискуссию.Одна из вещей, которая происходит, заключается в том, что, возьмем пример с социальными сетями, социальные сети выявили момент, который, я думаю, мы как бы подозревали, но ясно показали, что человеческий разум чрезвычайно уязвим для определенных, называемых ими патогенов идей.

Джереми Харрис (00:36:33):
Новости.

Джорди Роуз (00:36:35):
Ага. Если вы представляете идею в правильном контексте, вы можете заставить людей поверить в нее, какой бы она ни была. Когда я был моложе, и даже в какой-то степени сейчас, я часто задумывался о чем-то вроде нацистской Германии.Как это могло случиться? Как все эти люди могли согласиться с некоторыми вещами, на которые любой здравомыслящий человек сказал бы: «Как мы позволяем этому происходить? Это должно закончиться». Как это работает? Я думаю, что эксперимент с социальными сетями показал нам, что разум людей развивался в определенном типе ландшафта, где для нас было очень важно быть частью племени.

Джорди Роуз (00:37:22):
Если бы вас выгнали из племени на протяжении большей части нашей эволюционной истории, вы бы умерли. Как социальное животное с очень небольшими физическими способностями, мы должны действовать согласованно и работать вместе, чтобы достичь чего-то.Социальные сети перехватывают это. Он создает племена, в которых ваша принадлежность к племени подавляет ваше сознание. Ваше иррациональное мышление о чем-то подавляется вашей потребностью принадлежать. Если вам кажется, что миллионы людей говорят одно и то же, вы почти бессильны с ними не согласиться.

Джорди Роуз (00:38:05):
Это не просто так, скажем, правые трамписты. Левое крыло так же плохо. Есть всевозможные возбудители идей, которых придерживаются все политические взгляды, не задумываясь о их последствиях.Часто на первый взгляд они звучат хорошо, но если вы начнете о них думать, они разорвутся на части. Социальные сети — это и хорошо, и плохо. Теперь, если вы подумаете об этой идее о том, как относиться к ИИ как к появлению, то ИИ станет чрезвычайно мощной вещью, которая, я думаю, при нашей жизни приведет к машинам, которые мы будем считать разумными.

Джорди Роуз (00:38:47):
У нас будет дискуссия о том, будут ли системы, которые мы строим в течение нашей жизни, я не буду ставить дату, потому что вы не можете предсказать будущее, но мой смысл в том, что проблемы не являются непреодолимыми в какой-то период времени, который мы можем посчитать.Скажем так бывает. Мы находимся в совершенно другом пространстве, где мы больше не лидеры с точки зрения некоторых вещей, таких как способность рассуждать или что-то в этом роде. Тогда что? Я думаю, это одно и то же: мы должны сделать шаг назад и спросить, что такое решение или бомба, которые помогают нам ориентироваться в хорошем и плохом будущем?

Джорди Роуз (00:39:28):
Как бы мне не хотелось это говорить, я думаю, что это на самом деле восходит к тому, что люди в очень раннем возрасте узнают, что скептицизм и неверие в то, что вам сказали.Если есть что-то, что, я думаю, будет противовирусным средством против всех идейных патогенов, так это никогда не верить ничему, что вы слышите. Если вы исходите из того, что, что бы вам ни говорили, будь то ваша мама, политический деятель, ваш советник, когда вы аспирант, или ваш учитель, когда вы учитесь в начальной школе, все, что они сказать вам, подвергнуть сомнению и не верить, а потом сами разберитесь.

Джорди Роуз (00:40:16):
Вторая часть трудна, но я думаю, что это прививка против идеи о патогенах в том, что каждый раз, когда кто-то говорит вам что-то, он пытается что-то получить. от вас, что не в ваших интересах, даже если вы просто соглашаетесь с чем-то, так что не соглашайтесь.Ставьте свой мозг перед мозгом племени и не верьте ничему, что вы слышите, даже если это звучит хорошо на первый взгляд, а обдумайте это и примите собственное решение.

Джорди Роуз (00:40:48):
Даже в этом случае вы не обязательно добьетесь хороших результатов с ИИ. Я не настолько наивен, чтобы думать, что вы вводите что-то подобное в человеческое общество, что дело не могло пойти боком. Но я думаю, что часть мышления для себя является ключом к прививке от всех плохих результатов, потому что я даю вам что-то, для чего вы могли бы это использовать, назовите это хорошим или плохим.Это относительные термины, но давайте скажем, что есть некоторый общий смысл того, что это значит. Вы должны быть в состоянии рассуждать о своей ситуации достаточно хорошо, чтобы быть в состоянии принимать правильные решения о технологии, ее использовании, ее контексте и всем таком.

Джорди Роуз (00:41:31):
Для меня моя мысленная модель мира такова, что мы вот-вот разделим планету с кембрийским взрывом новых видов сущностей. Они не будут такими, как мы. Они будут такими же инопланетными, как GPT-3, или такими же человекоподобными, как роботы, которые должны быть похожи на нас.Вокруг будут бегать тысячи этих вещей, и мы больше не будем… Любая иллюзия, которая у нас была, что мы «главные», которые я ненавижу. Это одна из худших идей о патогенах: идея о том, что контроль — это хорошо, скоро исчезнет, ​​и это придется сделать, потому что у нас не будет выбора, и это неплохо.

Джорди Роуз (00:42:15):
Эта мысль о том, чтобы все контролировать, настолько расплывчата, абстрактна, что я даже не знаю, что она означает. Я постоянно слышу это как цель того, как бороться с появляющимися технологиями искусственного интеллекта, что мы должны держать все под контролем.Это действительно не очень хорошая идея на нескольких уровнях. Опять же, если вы отклеите его, это не имеет никакого смысла. Ты сейчас не в контроле. Я не контролирую, плачу ли я налоги. Пройди список всего, что ты делаешь сегодня, и скажи мне, где у тебя есть свобода действий. Это иллюзия.

Джорди Роуз (00:42:47):
Вопрос не в том, отказываетесь ли вы от контроля, вопрос в том, лучше ли будущее, чем настоящее. Это ключевой вопрос. Я рассматриваю появление этих новых видов технологий как своего рода расцвет.Это позволяет нам делать то, что мы не могли делать раньше. Человекоподобный ИИ можно поместить внутрь тела, способного выжить в космосе. Если мы действительно хотим заселить Марс и одеться, это ключевой момент в этой истории.

Джорди Роуз (00:43:20):
Можете ли вы поместить физическое человеческое тело на Марс? Конечно. Можете ли вы отправить их в следующую звездную систему? Возможно нет. Процветание того, чем мы являемся, если мы хотим, чтобы это продолжалось, что, я думаю, делают все, мы не хотим, чтобы этот великий эксперимент в познании заканчивался.Как мы это делаем? Что ж, мы процветаем, диверсифицируемся, расширяемся. Все эти разветвления не означают, что вы хуже. Это значит, что ты больше. Вы создали все эти вещи, которые будут храниться в будущем. Вы являетесь прародителем этого массового взрыва таких вещей, как мы.

Джорди Роуз (00:44:02):
Если вы верите, что быть живым — это хорошо, если вы верите, что быть в сознании — это хорошо, и у вас есть сила давать тупость, пластмассу и металл, этот подарок должен не ты? Если вы думаете, что мир состоит из вещей, которые думают, наслаждаются и живут, и вещей, которые не мыслят, и мы могли бы дать вещи, которые не делают того же самого, разве это не моральный императив, что мы делаем это? ? Эти разговоры о морально-этических соображениях об ИИ, как мне кажется, часто оказываются слишком провинциальными.

Джорди Роуз (00:44:39):
Мы думаем о современных технологиях, где мы говорим о предвзятости, данных и тому подобном. Честно говоря, меня не интересуют эти разговоры, потому что настоящий вопрос не в предвзятости данных. Вопрос в том, когда мы дойдем до создания чего-то, что думает, на что это будет похоже? Потому что тогда мы говорим о ядерной бомбе против искры. Разница между ними с точки зрения влияния на человеческое общество, их даже нельзя сравнивать.Они на разных шкалах.

Джереми Харрис (00:45:14):
Ага. Я думаю, что понятие интеллектуального взрыва действительно интересно, особенно в том, как оно пересекается с тем, что вы здесь описываете, то есть, да, у нас есть эти моральные агенты, которые являются достаточно продвинутыми ИИ, обладающими когнитивными способностями. . Мы должны думать о них как о морально обоснованных агентах. Я предполагаю, что вопрос в том, что, когда дело доходит до интеллектуального взрыва, одна из проблем заключается в том, что интеллектуальный взрыв может фактически привести к уничтожению человеческого сознания или познания, что сосуществование человеческого способа мышления и сверхразвитого ИИ — это то, что может быть в состоянии самосовершенствоваться, что может быть в состоянии достичь высот интеллектуального потенциала и просто богатого познавательного сознания, которое мы даже не можем себе представить, может быть невозможно.

Джереми Харрис (00:45:58):
Вас беспокоит то, что сосуществование не является возможностью или вариантом по каким-то причинам?

Джорди Роуз (00:46:04):
Да. Опять же, я думаю, что правильный способ думать об этом — это выбрать один из вариантов. Это не просто вопрос о том, что может быть плохой исход, если это конкретное событие произойдет, потому что, если вы спросите, есть ли плохие результаты в каком-либо потенциальном будущем? Ответ положительный. Если мы не создали ИИ, а просто продолжаем идти по определенному пути, каковы шансы, что мы все еще будем существовать через пару сотен лет?Я не думаю, что это очень хорошо. Я думаю, опять же, правильный способ думать об этом не в том, существует ли потенциал плохих результатов или потенциал путей, по которым мы могли бы пойти? Это неправильно, потому что во всех них есть плохие результаты.

Джорди Роуз (00:46:43):
Было бы ошибкой думать, что только потому, что вы можете указать на один плохой результат в одном, результат является первым, гарантированным и определенным, как единственное плохое, что может произойти… Вот много плохого может случиться. Опять же, это сводится к тому, что вы цените? Я ценю то, чем мы являемся.Я предпочел бы быть живым, чем камень. Кстати, не все в это верят. Есть замечательная книга, которую я всегда рекомендую людям, она называется… Она написана Томасом Лиготти, она называется «Заговор против человечества».

Джорди Роуз (00:47:20):
В нем он очень связно доказывает, что сознание на самом деле является одной из худших вещей, которыми вы можете обладать как часть материи, и приводит аргументы, почему это так. Но если вы отбросите этот аргумент в сторону и не поверите ему, а подумаете, что быть сознательным — это хорошо, то, по-видимому, мы хотим большего.Теперь, что касается взрыва интеллекта, кстати, я не верю, что общепринятое использование этого термина когда-либо произойдет. Я думаю, что то, что мы называем интеллектом, ситуативно. Интеллект — это способность достигать целей в определенном типе среды, а не число.

Джорди Роуз (00:47:53):
Это очень важно. Это не то, что просто растет. Это инструмент, который вы используете, чтобы получить то, что вы хотите. То, что вы хотите от биологической системы, в конечном счете определяется эволюционным давлением.В машине это намного сложнее, потому что, по крайней мере, вначале это задается инженерами-людьми. Если мы хотим создать систему обучения с подкреплением, которая учит играть в го, мы закладываем заранее, что победа в этой игре — это то, чего мы хотим. Мы не спрашиваем машину, как вы относитесь к игре в Го? Вы говорите это. Интеллект в этом примере — это способность достигать цели, а именно хорошо играть в го.

Джорди Роуз (00:48:32):
Сама разведка не имеет ничего общего, по крайней мере на каком-то уровне анализа, с самой целью.Я думаю, что этот взрыв интеллекта — не очень хорошая идея. Я не думаю, что это произойдет на самом деле в смысле наращивания возможностей. Я думаю, что, скорее всего, вы получите что-то вроде кембрийского взрыва, когда у вас есть тысячи разных видов интеллекта, которые представляют собой алгоритмические структуры для достижения разных целей, и все они будут подходить для разных ниш. GPT-3, например, отлично подходит, если вы творческий человек, пытающийся придумать названия для продуктов.

Джорди Роуз (00:49:12):
В какой-то момент в будущем все, кто занимается маркетингом, уйдут, и появится ИИ, основанный на статистических свойствах языка и на том, что мы знаем об убеждении. Все, что он сделает, это создаст копию объявления. Он будет спроектирован так, вот что он делает. Даже если вы могли бы сказать: «Вау, эта штука действительно сложная, и мальчик делает это так хорошо», это будет инопланетный разум, который никогда не захочет превращать мир в скрепки или любой другой из этих нелепых сценариев. .

Джорди Роуз (00:49:43):
Он устроен так, что делает именно это, и будут созданы другие типы ИИ, которые будут иметь другие цели, и они смогут лучше достигать этих целей. Но если что-то фундаментальное не изменится в том, как мы думаем о машинах, изменение целей — это человеческое упражнение. Если у вас есть желание человека изменить цель машины, чтобы пошли стрелять всех, это не отказ технологии. Не вините в этом ИИ или познание.Вините в этом человека, который подумал, что это хорошая идея. Я думаю, что, опять же, в этом бизнесе сводится к тому, что технология серая. Это создаст огромные возможности и процветание для некоторых людей. Это создаст абсолютно плохие вещи для других.

Джорди Роуз (00:50:30):
Всегда так. Каждая технология, когда-либо существовавшая в мировой истории, была такой. Вопрос в том, где он окажется в балансе? Я думаю, что инвестирование в понимание нашего разума в равновесии будет лучшим, что когда-либо случалось с человеческим состоянием.Так и будет, несмотря на все потенциальные негативы, которые могут произойти. Я уверен, что некоторые из них сбудутся, и многие из них мы не сможем предсказать. В основном мы будем думать, что были абсолютными варварами до того, как наступила эта точка перехода, когда мы, наконец, поняли, как это работает.

Джереми Харрис (00:51:01):
Интересно. Да, мы, конечно, думаем о себе в прошлом в огромном количестве разных контекстов. В каком-то смысле это было бы таким шоком, если бы 50 лет спустя, когда у нас появилась эта технология, мы вспомнили, о Боже, когда мы делали диализ.Раньше мы отправляли людей в тюрьмы за преступления и подобные вещи, прежде чем у нас появились лучшие решения. [перекрестные помехи 00:51:24].

Джорди Роуз (00:51:24):
Что еще более радикально, было время, когда у наших потомков не было языка. Мы даже не думаем об этих людях как о людях, но они были в том смысле, что они были нашими потомками. Вы уходите достаточно далеко в прошлое, а у нашего директора, вашей пра-пра-пра-пра-пра-бабушки не было языка. Итак, мы рассматриваем эти великие разделительные линии в нашем развитии как вещи, с которыми покончено.Хорошо, теперь мы научились говорить на Python. Хорошо, мы закончили. Нет, есть и другие разделительные линии.

Джорди Роуз (00:52:04):
Я думаю, что разделительная линия между сущностью, которая может понять, как работает ее внутренняя работа, как она обрабатывает мир и раньше, так же велика, как и сущность, которая не имеет языка, а имеет, может быть, даже большее разделение. Удивительная вещь, которая, кстати, заставляет меня поверить в гипотезу симуляции, заключается в том, почему мы живем именно в то время, когда происходит этот переход? Это кажется маловероятным, но мы здесь.

Джереми Харрис (00:52:33):
Ага. Нет, я согласен. Я думаю, что есть интересная сквозная линия в том, о чем вы говорили, в том числе со ссылкой на своего рода охранников концлагерей в нацистской Германии, скажем, когда вы связываете это с этой идеей, мы говорим, ну, ну , у наших предков не было языка. Они даже не были людьми. В тот момент, когда мы говорим это, мы определяем эту чужую группу, и мы чувствуем… Я не знаю, подходит ли слово «отвращение», но это примерно 3% отвращения, типа, о боже, мы произошли от обезьяноподобного происхождения и как низко , и так далее.Принимая во внимание, что сегодня, с моральной точки зрения, мы будем предосудительны для самих себя в будущем или любых других сущностей, которые в конечном итоге появятся через 50 лет, через 100 лет, когда эта технология будет рядом, и мы осознаем, о Боже, вот как мы были. относиться друг к другу.

Джереми Харрис (00:53:16):
Моральные нормы, существовавшие всего 10 лет назад, полностью изменились, и эта идея о том, что мы нашли эту единственную истинную моральную основу, останется верной на все времена, хотя я уверен, Охранники концлагерей в нацистской Германии чувствовали, что они на правильном пути.Я уверен, что ближайшие соратники Иосифа Сталина чувствовали, что они на правильном пути. У всех, кажется, есть эта абсолютная моральная уверенность, и все же одна вещь, которая, кажется, продолжает происходить, — это то, что эти моральные ценности переворачиваются каждые пару лет или десятилетий. Думаете, это когда-нибудь изменится? Суждено ли нам продолжать видеть этот моральный сдвиг, даже когда мы постепенно переходим к ИИ, когда ИИ начинает, возможно, даже думать о моральных нормах?

Джорди Роуз (00:54:01):
Ну лично я не испытываю отвращения к нашим предшественникам.Во всяком случае, я восхищаюсь всеми живыми существами, потому что вы делаете шаг назад и считаете, что каждое существо, когда-либо жившее, имеет непрерывную цепь успешного воспроизводства, восходящую к зарождению жизни на земле. Это совершенно ошеломляющая вещь. Жук, которого вы прихлопнули и который встал у вас на пути, имеет непрерывную цепочку успешного размножения, восходящую к зарождению жизни на Земле, именно этот жук. Теперь, если это не вызовет у вас чувства почтения к вашим собратьям, я не знаю, что вызовет.

Джорди Роуз (00:54:43):
Если вспомнить наших предков, то у этих парней было много дел. Приматы, многое для них идет, но есть и много чего не для них. Трудно быть приматами, и они каким-то образом справились с этим, а затем каким-то образом дошли до того, что смогли развить язык. Я испытываю к ним сочувствие, в их довоенные дни язык не обсуждался. Я думаю, что то, как мы собираемся думать о том, кто мы есть сегодня, когда мы спускаемся через несколько поколений и вспоминаем об этом, опять же, будет больше похоже на сочувствие, это то, что есть вещи, которые мы не знаю, что сегодня станет ясно.

Джорди Роуз (00:55:29):
Оглядываясь назад, оказывается, что они на самом деле не знали всего этого, и мы дадим им пропуск, потому что они просто не знали. Независимо от того, продолжается ли такая последовательная революция непрерывных открытий в будущем, где каждый раз, когда вы выступаете как вещь, открывается что-то истинное о природе вселенной, чего вы не знали раньше. Будет ли это продолжаться вечно, я сомневаюсь. Вероятно, есть некоторый предел знаниям, которые вы можете иметь.В какой-то момент вы становитесь настолько всеведущим, насколько может быть существо, и тогда больше ничего нет.

Джорди Роуз (00:56:13):
Ты достиг какой-то интеллектуальной нирваны, где постиг все, что можно знать обо всем. Но сейчас мы так далеки от этого, что мыслить так далеко в будущем — это своего рода интеллектуальное упражнение. Но с точки зрения нашего перехода к ИИ, через который мы собираемся пройти, единственное, что нам как виду нужно иметь, чтобы пройти через это, — это эмпатия, это то, что нам нужно иметь это представление о кругах. эмпатии.Итак, вы и все остальные больше заботитесь о людях вокруг вас, чем обо всем остальном. Вам плевать на жука, вам плевать, даже если вы говорите, что нравитесь, вам плевать на людей в Миннесоте, если только вы там не живете или у вас там нет родственников.

Джорди Роуз (00:56:54):
Это просто факт человеческой природы, что мы больше заботимся о наших детях, наших супругах и наших семьях, чем об остальном мире. Прямо сейчас машины практически не входят в круг эмпатии.Никто не заботится. Мы не считаем их имеющими какой-либо статус, я полагаю, в разговоре о том, что значит сопереживать. Это произошло в какой-то момент, когда эти машины стали немного больше похожи на нас, а затем стали очень похожими на нас, а затем, возможно, даже больше, чем мы. Сочувствие, которое нам нужно развивать по отношению к ним как к другим кускам материи, движущимся по миру, должно возрасти.

Джорди Роуз (00:57:38):
Ему придется расти не из альтруистических соображений, а из соображений выживания.В ландшафте, где у вас есть тысячи разумных существ, бродящих вокруг с разными целями, единственное, что заставит все работать, — это выяснить, как работать вместе. Вы должны отказаться от этих идей, которые вы собираетесь контролировать, потому что вы не контролируете их даже сейчас, кем бы вы ни были. Мне все равно, кто ты. У каждого человека в мире нет свободы в том смысле, что он может делать все, что, черт возьми, вам нравится. Вы живете в рамках набора правил, и те роли, о которых вы можете думать, как о потере контроля, и вы делаете это по какой-то причине.

Джорди Роуз (00:58:14):
Потому что тебе лучше быть в этих пределах. Лично вам лучше находиться в этих рамках, кем бы вы ни были. Эта идея кругов эмпатии — это то, что постоянно возвращается ко мне с точки зрения того, как мы должны думать о мире, сопереживать ближнему. Это не обязательно должны быть только собаки, кошки, белки и ваши дети. Окружающий мир — это очень сложная, загадочная вещь. Каким-то образом у нас есть свойство, которого нет у большей части материи вокруг нас, но это может измениться.Когда это произойдет, мир станет очень странным местом. Чтобы найти в нем свое место, мы должны полагаться на ангелов нашей лучшей природы, а не на демонов наших эволюционных предков, которые помогут нам пройти через это.

Джереми Харрис (00:59:05):
Мне тоже интересно, в этом отношении действительно похоже, что воплощенная стратегия познания кажется важной в той степени, в которой люди… Я полагаю, у нас будет труднее развить эмпатию к GPT-5, чем к какой-либо физически воплощенной системе, к которой мы можем относиться, по крайней мере, потому, что она имеет физическую форму.Эта часть расчета тоже присутствует?

Джорди Роуз (00:59:28):
Ага. Ну, опять же, возвращаясь к этой аналогии с инопланетным разумом, скажем, пришельцы с Zebulon 5 спускаются вниз, и они похожи на облака газа. Можем ли мы сочувствовать им? Если да, то почему? Я имею в виду, что у них нет тел, как у нас. Что заставляет нас думать, что они такие же, как мы? Я сейчас задаю вопрос о том, что GPT-3 бегает внутри потенциалов напряжения кучи компьютеров. Чем отличается инопланетянин от Zebulon 5 и эти напряжения, бегающие по компьютеру? Почему вы по-разному относитесь к этим двум вещам? Я думаю, что во многом это связано с нашими ментальными моделями того, что значит быть человеком или вещью.У нас нет проблем, опять же, наша эволюционная история говорит нам, почему у нас нет проблем с приписыванием личности собаке, потому что мы жили с собаками тысячи лет.

Джорди Роуз (01:00:21):
Они были нашими спутниками на заре цивилизации и даже раньше. Тот факт, что нам было бы трудно приписать личность чему-то настолько абстрактному, как компьютерная программа, является скорее недостатком нашего воображения, чем каким-то фактом о мире. В будущем у нас будет много таких вещей, назовем их инопланетными интеллектами, которым мы обычно даже не помышляем приписать что-либо, связанное с тем, что мы думаем об интеллекте, но, возможно, нам следует, и будут вещи, которые воплощенные как маленькие роботы, бродящие вокруг, разговаривающие с нами, делающие что-то.Приписываем ли мы им индивидуальность — большая проблема.

Джорди Роуз (01:01:06):
Я думаю, опять же, дело в этой серой зоне. Если ваш беспилотный автомобиль может доставить вас из одного места в другое, это действительно похоже на нас, может быть, в чем-то, но, вероятно, нет. Но теперь допустим, что он начинает говорить со мной, и я разговариваю с ним. Это то, что мы имеем в виду? Где линия? Что это за свойство, когда мы говорим: «Хорошо, теперь это за гранью, я должен начать думать об этом как человек».Это способность чувствовать боль или дискомфорт? Что это хотя бы значит? Потому что мы живем внутри нашего мозга, верно? Вся боль и дискомфорт — это набор электрических сигналов, идущих по вашим нервам к этой влажной мясистой штуке внутри вашего черепа.

Джорди Роуз (01:01:50):
Предположительно, вы могли бы приписать такое же качество или перспективу ИИ, если бы он был достаточно похож на нас, чтобы сказать, что этот ИИ испытывает боль или страдает, или что-то не так. Должны ли мы испытывать сочувствие или сочувствие? Я думаю, что да.Опять же, почему? Это потому, что если у нас есть то, что мы считаем моральным компасом, это относится не только к нам. Это очень токсичная идея, и она лежит в основе всех худших идей в истории человечества. Вы упомянули об этом раньше, об этой идее другого. Очень легко сказать, я в порядке, я полностью человек, но вы вон там, кто не похож на меня, вы не совсем человек. У вас нет прав. Мне все равно, как сильно ты страдаешь, потому что ты не такой, как я.

Джорди Роуз (01:02:41):
Эта глубоко укоренившаяся вещь, которая, кажется, у нас есть, которую мы преодолели в определенной степени, но не полностью, касается не только, скажем, расизма или сексизма.Это одно из проявлений ненависти и страха перед другим, но не единственное. В каком-то не столь отдаленном будущем нам придется начать очень глубоко задумываться о том, что значит быть действительно моральным и этичным человеком или существом. Дело не только в вещах, похожих на вас. Речь идет о гораздо более широком круге. Что в кругу. Не знаю, и не думаю, что круг — это яркая, резкая линия. Он серого цвета.

Джорди Роуз (01:03:27):
Некоторые вещи явно находятся в круге, некоторые вещи, может быть, явно снаружи, но середина очень сложная вещь, и она перемещается со временем.У нас не было бы такого разговора 500 лет назад. Если бы это было так, нас, наверное, сожгли бы на костре. Теперь, может быть, это не просто куча разговоров за пивом. Теперь мы говорим о потенциальной возможности создавать подобные вещи, и это настоящий разговор о будущем, о том, как выглядит хорошее и справедливое общество. Не только для нас, но и для всех сущностей, которые должны быть внутри круга.

Джереми Харрис (01:04:02):
Как вы думаете, нам нужна надежная теория сознания, в которой мы уверены, прежде чем мы сможем добраться до этой точки, или мы можем сделать это более эмпирически?

Джорди Роуз (01:04:13):
Нет, я думаю, что это было бы частью этого, если бы вы сказали, хорошо, так что мы думаем о мире, и мы — наша вещь в мире в особым образом.Может быть, мы решим, что какой-то моральный философ считает, что конкретная вещь необходима для того, чтобы иметь свойства, которые мы хотим приписать вещам внутри круга. Итак, у вас должны быть определенные свойства, отражающие идею о том, что у нас есть внутренняя модель определенного типа. Предположительно, если вы достаточно хороши, чтобы построить одну из этих вещей, вы достаточно хорошо это понимаете, вы могли бы приписать меру чему угодно, например, собаке, чашке или чему-то еще.

Джорди Роуз (01:04:54):
Вы можете буквально пойти и взять свой измеритель сознания, приложить его к этой штуке и сказать: «Хорошо, этот счет равен 0».3, этого недостаточно, потому что это должен быть один, иначе это не человек. Теперь, может быть, это способ, которым вы могли бы это сделать. Я думаю, что в краткосрочной перспективе маловероятно, что кто-нибудь примет какое-либо измерение, которое вы предложили, независимо от того, насколько хорошо оно было обосновано. Итак, если бы я вышел завтра и сказал: «Хорошо, вот как мы измеряем сознание. Мы делаем бла, бла, бла и бла, бла, бла, и вот ответ.

Джорди Роуз (01:05:24):
Неважно, насколько потенциально это было правдой или оправдано, никто даже не обратит внимание на одну вещь, потому что какая разница? Это просто какая-то странная вещь, как и куча других странных вещей.Я снова думаю, что большинство людей, изучающих сознание, действуют из лучших побуждений, но в таких случаях очень трудно убедить кого-то, что вы получили хороший ответ, каким бы он ни был. В какой-то момент, возможно, у вас возникнет идея, что есть определенные вещи, которые являются привычкой, а некоторые — нет. Когда дело доходит до идеи, что эта штука… Каждое свойство разума, для которого у нас есть имена, существует в спектре во многих измерениях, я полагаю, я больше интуитивно рисую экстрасенса.

Джорди Роуз (01:06:10):
Это не фиксированное да или нет.У вас есть немного или много этого по-разному. Являетесь ли вы дубом или человеком, вы обладаете каждым свойством, о котором мы думаем с точки зрения различных слов, которые мы используем для описания внутреннего опыта, но у вас есть, может быть, в разных количествах и потенциально в разных измерениях. Кстати, это не делает нас лучше. Это делает нас другими. Идея о том, что биологические существа отличаются, а не больше, является действительно ключевой идеей, когда мы переходим в следующую фазу, где теперь у нас есть эта новая форма жизни, как будто машинной жизни раньше не существовало.

Джорди Роуз (01:06:53):
Теперь будет. Мысль о том, что мы не обязательно лучшие во всем, но это не значит, что мы хуже других. Мы можем сделать что-то, что вычислит произведение двух целых чисел быстрее, чем любой человек. Значит ли это, что нас меньше? Нет, это просто значит, что мы разные. Мы не можем вычислять произведения целых чисел так же быстро, как компьютер. Мы лучше других. Даже если бы мы не были, кого это волнует. Если бы были машины, которые были лучше нас во всем, это не меняет того, кто мы есть.Это что-то вроде эксперимента с огурцом и виноградом. Это как, если вы дадите им огурец, он счастлив.

Джорди Роуз (01:07:34):
Но если ты дашь другой обезьяне виноград, она разозлится, потому что другая обезьяна получила виноград, и почему ты дал мне огурец? Я думаю, что идея о том, что можно довольствоваться тем, что имеешь, даже если ты не лучший во всем, очень важна. Я никогда не мог играть в НБА. Я просто не могу. Я никак не мог.Я мог бы тренироваться каждую минуту каждого дня своей жизни, но я бы никогда не смог этого сделать. На планете есть люди, которые лучше меня играют в баскетбол. Если вы перейдете к каждому отдельному человеческому начинанию, к каждому из ныне живущих, кто-то будет лучше меня в каждом из них.

Джорди Роуз (01:08:11):
Мне от этого хуже в жизни? Нет. Не должно, когда мы говорим о машинах. В каком-то будущем, где есть машина, которая будет лучше вас во всем, это ничем не отличается от настоящего.Ты уже не лучший во всем, что делаешь. Идея о том, что быть лучше, чем является какой-то целью, нелепа. Это восходит к более раннему вопросу о том, почему мы здесь? Какова наша цель и все такое? Я, может быть, мы прошли через эволюцию в моем мышлении об этом, когда я стал старше, но быть лучше во всем не является целью вашей жизни. Это не потому, что вы потерпите неудачу.

Джорди Роуз (01:08:46):
Если целью вашей жизни было всегда побеждать во всем, ваша жизнь по определению неудачна.Если вы хотите стать олимпийским чемпионом по вольной борьбе в весе 82 кг, что я делал в течение долгого времени, то тот факт, что я этого не добился и никогда не добьюсь, если это было определяющим элементом моей жизни, означает, что все, что я сделал в своей жизни, было неудачей только потому, что я не лучший. Но это неверный взгляд на вещи. Путь в вашей жизни имеет взлеты и падения. У вас будут вещи, которые вы считаете успехами, и вещи, которые вы считаете неудачами.

Джорди Роуз (01:09:21):
Все эти вещи относительны.Они не абсолютны. Вы можете делать все то, что вы когда-либо делали, на фоне кучки интеллектуальных машин, бегающих вокруг. Ничто не мешает вам продолжать делать то, что вы делаете, даже если есть машина, которая чистит ваш ковер лучше, чем вы. Это не имеет значения. На самом деле, машина чистит ваш ковер лучше, чем вы, что освобождает вас от необходимости беспокоиться о чистке ковра, или если робот-дантист лучше сохраняет ваши зубы здоровыми, чем стоматолог-человек, то стоматолог-человек этого не делает. этой работы больше нет, но, ей-богу, у тебя отличные зубы.

Джорди Роуз (01:09:56):
В общем, что важнее? Даже если вы дантист, вы можете заниматься чем-то другим. Существует огромное бесконечное количество вещей, которые вы можете делать, и которые не обязательно сводятся к тому, кто в этом лучший? На самом деле там все так… Что меня вообще не волнует будущее в плане замены работы и того, чтобы все было лучше, чем у нас. Давайте просто примем, что это произойдет, и выясним, как добиться наилучшего возможного результата.Из этого может получиться масса очень, очень крутых результатов.

Джереми Харрис (01:10:32):
Ну, это увлекательная тема и очень захватывающее видение будущего, которое у вас есть. Я рад, что вы зашли, чтобы поделиться им. Нам придется сделать это снова. Слишком много всего, о чем нужно говорить. Большое спасибо, Джорди, что уделил мне время. Я очень ценю это.

Джорди Роуз (01:10:45):
Что ж, спасибо. Это было весело. Включите меня снова, и я буду продолжать еще час.

Джереми Харрис (01:10:50):
Я уверен, что так и будет. Да, я уверен, что мы будем. Собственно, вы хотите поделиться ссылками? Я знаю, что Sanctuary сейчас ведет себя как-то скрытно, но есть ли какие-нибудь ссылки, которые вы хотите или которыми вы можете поделиться для этой или любой другой вашей работы?

Джорди Роуз (01:11:02):
Что ж, мы приложили все усилия, чтобы ничего не иметь-

Джереми Харрис (01:11:08):
[перекрёстные помехи 01:11:08] .

Джорди Роуз (01:11:10):
Все, что вы можете найти о Санктуарии, не является тем, что мы делаем, по крайней мере больше.Нет ни одного. Меня нетрудно найти лично, если кто-то захочет связаться со мной. Есть много людей, особенно в сообществе машинного обучения, которые знают, как связаться со мной, поэтому просто спросите кого-нибудь, хотите ли вы мою электронную почту или что-то еще, и я отвечу.

Джереми Харрис (01:11:36):
Отлично. Я также поделюсь вашими социальными сетями. Я думаю, ты есть в Твиттере, верно?

Джорди Роуз (01:11:41):
Я. Ага. Единственная причина, по которой я сижу в Твиттере, — это подписаться на Эшли Вэнс, она очень веселая.Он действительно [неразборчиво 01:11:51]. Он станет моей отдушиной для просмотра видео с куклами и кошачьих мемов.

Джереми Харрис (01:12:01):
Это, вероятно, полезнее для психического здоровья, чем причина, по которой большинство людей в наши дни пользуются Твиттером. Вы определенно заслуживаете похвалы за это. Здорово. Что ж, большое спасибо, Джорди.

Эстель Арчибольд | Школа Weatherhead при Университете Кейс Вестерн Резерв

Эстель Э. Арчиболд является кандидатом наук в области организационного поведения в Университете Кейс Вестерн Резерв.Программа исследований Эстель включает исследования конфликтов и сотрудничества. Эстель применяет теорию воплощения к изучению этих явлений и использует в своих исследованиях как качественные, так и смешанные методы. Сделав успешную профессиональную карьеру в области управления конфликтами и практики примирения в США и за рубежом, Эстель опирается на свой опыт для изучения роли расы и межпоколенческой динамики в конфликтах и ​​сотрудничестве.

Curriculum Vita

MS, Simmons College, School of Management, 2016
Аспирант, Бостонский университет, 2015
Магистр богословия, Emory University, 2009
MA, Университет штата Джорджия, 2000
BA, Spelman College, 1996


9073 9073 9073 Исследования

Конфликт в организациях, Социальная идентичность, Воплощение и воплощенное познание, Качественные и смешанные методы, Межпоколенческая динамика, Теория процессов Анализ, экспериментальный дизайн), исследования воплощения

Недавние курсы и программы

Рейтинги оценки курса (требуется вход в систему)

---

• Erskine, S.Э., Арчибольд Э., Билимория Д. (2020).
  Женщины из афро-диаспоры Навигация по черному потолку: индивидуальные, семейные и организационные стратегии Деловые горизонты.
• Арчибольд, Э.
  Воплощенный конфликт в межпоколенческих группах Европейская группа организационных исследований.
• Ма, А., Арчибольд, Э.
  Женщины не просят (мужчин) о том, чего они хотят: влияние гендерного состава диады на поведение при переговорах Слушания по управлению Академией.

---

• Арчибольд, Э. Позитивные отношения на работе Виртуальная встреча, «Воплощенные межпоколенческие различия в отношениях на работе», Микросообщество PRW, Виртуальный. (2021).
• Арчибольд, E. Ежегодная конференция Академии управления, «Воплощенные конфликтные культуры (Презентация «Воплощенные идеи»)», Академия управления, Ванкувер, Британская Колумбия (виртуальный).(2020).
• Арчибольд, Э. (координатор/организатор), Томас, Н.К. (координатор/организатор), Стивенс, Дж.П. (участник дискуссии/участник обсуждения), Джонсон, Э.М. (участник дискуссии/участник обсуждения) Ежегодное собрание Академии управления, «Воплощенные идеи: расширение масштабов управленческих исследований с помощью телесной линзы», Академия управления, Ванкувер, Британская Колумбия.(2020).
• Арчибольд, Э. Конференция по позитивным организационным исследованиям, «Позитивное конфликтное и разнообразное лидерство в организациях», Центр позитивных организационных исследований, Школа бизнеса Росса, Университет. Мичиган, Анн-Арбор, Мичиган. (2019).

---

• Европейская группа организационных исследований. 2020 – настоящее время
• Международная ассоциация по управлению конфликтами. 2019 – настоящее время
• Американская психологическая ассоциация. 2016 — настоящее время
• Академия управления. 2015 – настоящее время
• Рецензент, специальный обозреватель, Academy of Management Review, 2020–2021
• Рецензент, специальный обозреватель, Human Relations Journal (SAGE), 2020
• Редактор, заместитель редактора, Ежегодное собрание Академии управления, Управление, Группа духовности и религии, 2020 г.
• Член комитета, Приемная комиссия по организационному поведению, кандидат наук, 2017–2018 гг.

---

• Научный сотрудник NOA-AGEP, Национальный научный фонд.(2020).
• Стипендия Шерма-Гринелла, Департамент организационного поведения.